Я так понимаю мы расстаемся: Спокойной ночи. Спокойной. Я так понимаю, мы расстаемся? - Красивые стихи, тексты любимых песен, пожелания в стихах.

Спокойной ночи. Спокойной. Я так понимаю, мы расстаемся?

ШУТКА

— Спокойной ночи. — Спокойной. — Я так понимаю, мы расстаемся?

6 лет назад

грустные истории разводов красноярцев / Новости общества Красноярска и Красноярского края / Newslab.Ru

Ели верить статистике, в 2019 году красноярцы стали реже разводиться — показатели упали почти на 30 %. Цифры цифрами, но многие браки по-прежнему расторгаются, едва успев заключиться. Причин тому много — от взаимных упреков и отсутствия общих целей до измен и подлостей прочего рода. Newslab записал истории нескольких жителей города, которые поделились историей своих разводов.

«Штамп сильно изменил нас. Не в лучшую сторону». История Олега

Мне было 22. К нам в офис пришла новая сотрудница. Не сказать, чтобы она понравилась мне с первого взгляда, но время шло, мы работали, общались, у нас появились свои шутки, темы, а в какой-то момент случился и странный неловкий первый поцелуй.

Уже через месяц я позвал ее жить ко мне, потому что подумал, что она та самая. Почему? Люди всегда говорят «когда полюбишь — поймешь». И я подумал, что в ней есть все то, что мне нужно. Решил, что она та самая. Еще через месяц я сделал ей предложение. Чтобы не тянуть, не потерять, не упустить. Она сказала «да». Следующий год мы жили, ездили вместе на работу, тусовались и все было хорошо. Мы копили деньги на медовый месяц — хотели в Тай. Свадьбу мы не хотели: собирать родню со всей страны ради пары часов — ну такое. Так что нашей целью было накопить «кусков» 300, расписаться и улететь.

За этот год было многое. Были и звоночки, что свадьбу лучше отменить, но это тупое чувство, что за любовь нужно бороться, что отношения — это работа, сделали нас рабами ситуации. Тогда я так не думал, но сейчас прекрасно это понимаю. Где-то за пару месяцев мы подали заявление через госсуслуги. Потом был загс, близкие друзья, шампанское и самолет.

Будто бы штамп влияет на отношения — всё изменилось. Мы стали чаще ссориться, меньше понимать друг друга, и быт реально начинал съедать. А потом она решила, что хочет серфить, так что бросила курить, пошла в зал, начала бегать по утрам, к чему пыталась сподвигнуть и меня. Это странно, когда тебя пытаются заставить быть другим. Меня это злило. Как в той шутке, когда девушка меняет тебя, а потом говорит, что ты не тот, в кого она влюбилась.

Она сгоняла на океан на месяц, потом на два, потом еще. Я по полгода не видел жену. Друзья говорили, что она мне там изменяет, но я не верил. Я был искренне рад за нее, что она нашла свое и кайфует. И просто зарабатывал деньги. И любил, как мог. Мы снова сгоняли в Тай, где пьяненькие на пляже обсудили наши отношения, перспективы, высказали друг другу критику, обещались измениться.

Мы вернулись в Россию и… ничего не изменилось. Мы все больше отдалялись. В какой-то момент исчезли разговоры под вино, понимание, даже секс. Мы стали чужими. Сожителями.

Потом она улетела на два месяца. К ее прилету я напек блинов с икрой, сделал окрошку («Соскучилась по русской еде», — решил я). И вот она зашла домой, села, достала ложку изо рта и сказала: «Я хочу уехать туда. Ты со мной?» Я сказал «нет», потому что у меня тут работа, быт, я вообще не любитель перемен, да и решение было бы слишком необдуманным, тем более с нашими нынешними отношениями.

По итогам 2018 года в России распалось 65 % браков, в то время, как ещё 70 лет назад разводы были редкостью. Начиная с 1950 и до 2002 года наблюдалась стремительная тенденция к росту разводов в России, “точка кипения” зафиксирована в 2002 году — 84 брака из 100 распались.

И она, не давая мне ни секунды, сказала: «Тогда давай разводиться». Я стоял к ней спиной, мыл посуду и не понимал, что происходит с моей жизнью. Всё рушилось. Я думал, что она — та самая, и это навсегда. Я вычеркнул вопрос личной жизни, семьи, будущего и детей из списка дел, а тут такое.

Я согласился.

Через пару дней мы сгоняли подать документы на развод. Мы спали в одной постели, общались, будто не понимая, что это все уже пустое. Через месяц мы получили документы о разовде, но еще месяц жили вместе, пока она получала визу и собиралась. Разошлись мы как старые друзья. Я посадил ее в такси до аэропорта и поцеловал на прощание. Мы общались, созванивались через телеграм, ее отец присылает мне улов с рыбалки, а моя мама лайкает ее посты в Инстаграме. Я нашел ей пару проектов, один мы даже делали вместе. Когда у нее кончилась виза, я снова пустил ее домой на пару недель.

Но шло время, эта связь таяла. У нее все там хорошо, а я остался один в квартире, где мы были счастливы когда-то. Сейчас мы не общаемся. Я знаю, что все это было ошибкой и глупостью. Не знаю, зачем я сделал предложение, почему она согласилась. Наверное, нам обоим это было нужно — я не хотел быть один, а ей нужен был кто-то, кто прикроет ее, пока она решает, что делать со своей жизнью. Сейчас у нее парень, собака и дом. У меня — ничего. Обручальное кольцо я долго носил на другой руке, а потом выкинул в окно. А потом потерял паспорт, и теперь в нем нет даже печатей. На память остался только лист А4 — свидетельство о расторжении брака.

«Я поняла, что для своего мужа не на первом месте». История Алёны

Я познакомилась с Сережей на первом курсе университета — мы оказались в одной группе. Я была в отношениях, он был в отношениях, и мы просто обсуждали компьютерные игры на переменах между парами. Сережа был очень привлекателен: голубые глаза, темная густая шевелюра, кокетливая полуулыбка-полуусмешка. Когда мои отношения закончились и бывший парень какое-то время меня преследовал, Серёжа поддерживал меня, хоть и не проявлял какого-то энтузиазма. Отношения наши начались примерно так же: девушка ушла от него, он был не против, я предложила встречаться, и он снова был не против.

Мы встречались четыре года, вплоть до окончания университета, поженились сразу после получения диплома. Оглядываясь назад, я понимаю, что когда задала вопрос о том, куда мы будем двигаться дальше, он пошёл по пути наименьшего сопротивления и решил жениться на мне, а тогда мне наивно казалось, что он горит энтузиазмом и просто не знает, с какого конца к организации свадьбы подступиться.

Мои родители подарили мне квартиру перед свадьбой, и пока мы готовились к бракосочетанию, в ней шёл ремонт, и жили мы порознь. Съехались мы уже только после свадьбы.

Наша семейная жизнь продлилась чуть больше одного года. Вскоре я поняла, что для своего мужа не стою на первом месте. Он снова увлекся своим старым хобби (карточной игрой Magic The Gathering) и спускал большую часть своей зарплаты на новые бустеры, собирая колоду, которая сможет «нагнуть» всех на турнире, а по выходным уходил играть с друзьями. Я работала с понедельника по субботу, поэтому виделись мы только в будние дни вечером, перед сном, а в воскресенье он уходил в 9 утра и возвращался уже затемно. Я чувствовала себя одиноко, но старалась относиться с пониманием. По дому Сережа помогал неохотно: он вырос в «однополой семье», состоявшей из мамы и бабушки, которые его во всём оберегали, всё по дому делали самостоятельно, потому он не умел готовить и не протирал свой компьютерный стол, пока я его об этом не просила. Его мама очень переживала за сына: в каждый его визит передавала ему с собой замороженных котлет, блинчиков, сок и воду. Даже если в холодильнике была еда на неделю, Сережа разогревал в микроволновке мамины котлеты и ел только их.

Интересные факты о браке в России

В 62 % семейных пар нет единоличного лидера, в 29 % главой семьи является мужчина и лишь в 7 % семей лидером является жена.
60 % населения полагает, что семья создаётся в первую очередь для продолжения рода, 43 % населения — ради того, чтобы быть рядом с человеком, готовым оказать поддержку в любой ситуации.
70 % населения верит в способность отцов ухаживать за детьми и вести домашнее хозяйство не хуже женщин.
25% считает создание семьи нравственным долгом каждого человека.
Самой распространённой причиной, почему мужчины не женятся, является “нежелание брать на себя ответственность, связывать себя”.

8 % граждан допускают узаконивание многоженства в России, 2 % считают это необходимостью.

Когда я получила водительские права, встал вопрос о покупке машины. Попросить родственников о помощи в выборе я по некоторым причинам не могла, и потому написала нашему общему старому знакомому — Саше, который в тот год женился на девушке, с которой он был вместе уже в районе трёх лет. Саша не отказал в помощи, а мы после приобретения машины мы в ответ решили пригласить его и его жену в гости, да так и начали общаться вчетвером.

У нас с Сашей было много общего. Инициаторами сходить, съездить, посмотреть, погулять обычно были мы, а наши супруги составляли компанию. Естественно, мы много переписывались. У нас был чат для четверых, но и в личке с Сашей мы часто беседовали. Разговоры перешли от обсуждения хобби к более откровенным темам: о жизни, о работе, о наших браках. Саша оказался для меня тем, что в английском называется словом soulmate — человек с такими же принципами, интересами, энергией, позицией. Мы идеально подходили друг другу, и потому неудивительно, что влюбились.

Однако эта история — не история измены. Поняв, что так дальше продолжаться не может, я встретилась с Сашей, чтобы поговорить. Мы признались друг другу в чувствах и обсудили дальнейшие планы на жизнь. Вариантов было два: или мы расходимся с нашими супругами и пробуем строить новые отношения, или прекращаем общение и живем дальше, как жили. Для меня лично выбор уже не стоял — я устала от жизни с Сережей и с ужасом думала о том, что мне придется провести с ним всю жизнь. У Саши были схожие ощущения — он был несчастлив с Алёной. Женились они только потому, что этого захотели родители.

Дальше конец истории простой: мы развелись. Развалились оба брака: мой и Сережи, Саши и Алёны. После подачи заявления на развод мы с Сашей съехались и стали жить вместе. Быт у нас наладился моментально: Саше было не лень приготовить мне ужин, если я задерживалась на работе, мы во всём сразу же помогали друг другу, делали сюрпризы, продолжили ездить по городам и смотреть достопримечательности, проводить время вместе.

Процесс развода прошёл довольно быстро: нам обоим нечего было делить, кроме имущества. Машину раздора я оставила у себя, выплатив своему супругу её полную стоимость. Алёна тоже получила хорошую материальную компенсацию. Когда все страсти улеглись, мы с Сашей поженились. Мы уже несколько лет в браке, ждём малыша и радуемся каждому дню вместе. Алёна встретила молодого человека из Германии и уехала к нему жить. Серёжа переехал в Москву, где продолжил участвовать в турнирах по Magic: The Gathering и встретил девушку из этой же тусовки, с которой сейчас в отношениях.

«Нас хватило на пять лет». История Ксении

Почему-то каждый раз, когда я произношу фразу «Так я же разведёнка», люди сильно удивляются и не верят. А мне от этого становится только веселее: не вижу в разводе ничего криминального — сейчас это скорее проявление сознательности, чем катастрофа.

Наша история началась, когда мне было 18, а ему только исполнилось 19. И это была большая и чистая любовь (без сарказма, чувства и правда были сильными). У нас даже существовало правило: мы обязательно должны были видеться каждый день, а если вдруг не получалось, он уговаривал друга с машиной и они на 10 минут заезжали ко мне, чтобы мы могли обняться.

Мы очень быстро съехались — буквально через два месяца отношений я, посреди ночи, с огромным медведем в руках, устроив фиерический скандал моим маме и папе, переехала к его родителям. Теперь я всегда настораживаюсь, когда парень буквально через пару недель предлагает мне ключи от своей квартиры.

Наша проблема оказалась в том, что мы не могли расстаться ни на секунду, всё делали вместе и для всех олицетворяли половинки одного целого. В 20 лет это кажется милым, но сейчас мне 27 и понимаю, насколько тогда ошибалась.

Материалы по теме

Спустя пять лет отношений (с трудом съехав от его родителей, попытавшись вместе переехать в Питер, вернувшись, столкнувшись со сложностями в поисках идеальной работы) — я решила, что мы должны расстаться. Отношения были напряженными, мы постоянно ссорились на пустом месте, мне хотелось движения вперед и каких-то видимых изменений, но мы буксовали. И тут я уехала на месяц работать на проект и вдруг поняла, что могу существовать сама по себе и быть интересной. До этого я всегда считала, что без него ничего из себя не представляю.

Расставались мы тяжело и долго, он сделал предложение, которого я очень ждала, но в тот момент ответить на него не могла. И в итоге я попросила месяц тишины и не выдержала, потому что любить тогда ещё не перестала. Мы опять сошлись, а на очередное предложение я ответила «да». Вот тут стоило бы понять, что всё идет вообще не по плану: когда наши родители не общаются, мои отказываются приходить на свадьбу, он пропускает дату подачи заявления в загс, а место проведения свадьбы не успевает достроиться. Но штампы случились, кольца наделись, а вот семья не построилась. Как только мы оказались женаты, отношения пошли совсем под откос — на каждую мою проблему и просьбу о помощи человек уходил в закат. Я психовала и филигранно препарировала ему мозги. Каждую ссору я предлагала разойтись, а он считал, что я так его запугиваю, и не хотел разводиться.

Крайней точкой стала машина: я очень хотела её купить, он был против, что меня не остановило. Спустя два месяца после покупки я попала в аварию, перевернула машину. Плюс — я тогда ушла с работы, а машину покупала, взяв деньги в долг у отца.

И вот я сижу вечером после аварии на кухне: машина всмятку, я в шоке. И тут он спрашивает, что я буду делать с автомобилем. Не мы, а я. После он не разговаривал со мной ещё несколько дней, а я пыталась разобраться с перекупали и ремонтниками вместе с подружкой. И я подумала: зачем мне муж, когда я делаю всё сама? Я также могу делать всё сама и не тянуть человека за собой туда, куда ему не хочется. Я всегда хотела путешествовать, работать до упаду, много гулять. А у него была другая система ценностей. Пришлось подождать почти семь лет, чтобы наконец понять, что мы просто выросли и разошлись по разным дорожкам.

Сейчас я нисколько не жалею о разводе. За эти два с половиной года я, конечно, сделала не всё, что хотела, но очень многое и осознала ценность себя как отдельной единицы. А ещё приняла факт, что некоторые вещи я люблю и хочу делать порой одна. Что быть вместе круглосуточно — не очень естественно. Что любовь — не аддикция, а зрелое чувство. И быть в отношениях с самой собой бывает очень увлекательно. У него, насколько знаю, тоже всё сложилось и сейчас новая любовь. Так что разводу я благодарна куда больше, чем свадьбе.

Беседовала Маша Русскова специально для интернет-газеты Newslab,
по просьбам героев историй их имена изменены.

Сергей Безруков и Анна Матисон: в семье актера и режиссера сплошные плюсы

С. Б.: Это фильм об искусстве. Это вечная тема. И приятно, что здесь, в Токио, это оценили.

— И не только об искусстве, вообще о жизни.

С. Б.: Это философия жизни.

А. М.: Конечно. Когда начинают говорить, что это фильм про балет, я всегда прошу писать интервью после фильма. Потому что, безусловно, это фильм не про балет. И это понятно любому человеку, который посмотрит фильм. Любой человек, в особенности мужчина, может себя сопоставить с главным героем.

С. Б.: Каждый задается этим вопросом.

А. М.: Каждый задает себе этот вопрос в какой-то определенный жизненный момент. Это вопрос самореализации. У каждого должен быть этот момент душевного неспокойствия. Мы это душевное неспокойствие создаем.

— Заинтересовал ли фильм японских и иностранных прокатчиков?

А. М.: Важный показатель участия фильма в международном фестивале не только и не столько награды, которые он может получить. Это интерес дистрибьюторов, прокатчиков. Кажется, что самое главное — это приз фильма на фестивале. Но самое главное, если после просмотра к вам подходят прокатчики с предложением показать это кино в своей стране. Значит, вы делали работу, которая будет интересна в мире, вы встроены в международный контекст. К счастью, для нас это уже произошло. После первого просмотра фильма к нам подошли и предложили прокатать нашу картину в мире.

— В каких странах будет показана картина?

А. М.: В Японии в том числе. О том, в каких странах, мы будем разговаривать, вести переговоры.

— То есть уже речь идет о прокатной судьбе?

А. М.: Да, о прокатной судьбе с международными дистрибьюторами. К нам подошли несколько японских компаний и одна компания не из Японии.

— Вопрос, которым обычно принято заканчивать интервью, но мне бы хотелось посвятить ему больше времени. Вопрос о ваших планах в театре, в кино.

С. Б.: Это будет очень долгое интервью, потому что рассказывать о театре я могу бесконечно. Тем более, есть о чем поговорить, и есть масса планов. Театр — это отдельная тема в моей жизни, это тема для отдельного интервью.

А. М.: Сергей просто фанатик своего дела, и то, что он сделал с театром за эти три года, в это трудно поверить. Театр недавно появился, но его уже знают, в нем заполнены залы, у Сережи всегда аншлаги. И совершенно разные спектакли. Наблюдая со стороны, могу подтвердить, что Сережа может говорить об этом бесконечно.

С. Б.: Сейчас мы ведем переговоры по поводу гастролей в Японии. Есть что показать. Думаю, это будет интересно не только нашему зрителю, но и японскому. Посмотрим.

— А каковы планы в кино?

С. Б.: Сейчас мы снимаем фильм по замечательной истории, которую Аня написала вместе с Тимуром Эзугбая. Это малобюджетное кино, но очень искреннее, смешное, трогательное, чистое. Такие эпитеты сейчас большая редкость. Это кино для меня особенное, поэтому я выступаю в качестве генерального продюсера. Снимает моя кинокомпания, которую мы только весной создали. Это наш следующий проект после «После тебя». Мы уже сняли несколько сцен. Основные съемки пройдут в ноябре.

Называется фильм «Нищеброды», он о студентах МГУ, которые ищут работу. Замечательные актеры в нем задействованы. В эпизодах будет представлен почти весь состав Губернского театра. А в главных ролях замечательные ребята — выпускник школы Табакова Денис Нуруллин, замечательный мальчишка, чем-то похож на меня, и я играю в эпизоде его отца и дядю. В этой картине я выступаю в двух ролях. И вторая главная роль у Жени Кулика, он не профессиональный артист, он блогер. Но в кадре он настолько искренний и органичный, они с Денисом создают отличную пару.

А. М.: У нас огромный был кастинг, когда мы выбирали актеров.

С. Б.: Это малобюджетное кино. Вы знаете, оказывается, можно снимать хорошее кино и не за огромные бюджеты.

— Почему после фильма «После тебя» вы решили снимать молодежную комедию? И почему сочетание «актер и блогер»?

А. М.: То, что он блогер, я узнала уже потом. Для меня он был просто человек, который прошел кастинг.

С. Б.: Мы искали типаж.

А. М.: И был огромный кастинг. Мне кажется, что наш кастинг-директор Тея в поисках актеров перезнакомилась со всеми молодыми людьми Москвы и Петербурга. Я вне социальных сетей, поэтому я не знала, что он блогер. Когда я увидела, что у него подписчиков в два раза больше, чем у Сергея, я была страшно удивлена. Я понятия об этом не имела.

С. Б.: Не это было главным в выборе актера. Он просто подошел.

А. М.: Не просто не главным, я вообще об этом не знала. Он бешено органичен. Природная органика.

С. Б.: По своей природе органичен.

А. М.: Такая природная органика встречается редко. Это был Слава, которого мы написали. Обаятельный бесконечно. Что касается вопроса о молодежной комедии, я попросила даже из пресс-релиза убрать слово «молодежная» и оставить просто «комедия». Мне кажется, что само словосочетание дискредитировано до такой степени, что его даже употреблять неприлично. Слишком много в нем сделано таких вещей, которые опускают планку. Если бы я услышала про молодежную комедию, я бы не заинтересовалась и даже трейлер бы, наверное, смотреть не стала. А между тем что такое фильм «Я шагаю по Москве»? Мы хотели сделать именно такое кино. Сейчас насаждаются совсем другие представления о прекрасном, о другом юморе, о других ценностях. Но это не так. И я училась совсем с другими ребятами, мой младший брат очень похож на этих думающих, очень остроумных и верящих в то, что все будет хорошо, ребят. Это фильм про молодость. Он очень нужен. Этот фильм про ощущение того, что все еще будет хорошо. Это очень важное состояние. Сейчас вообще тяжело жить, что говорить. И в стране тяжело жить, но надо иногда помнить, что не в деньгах счастье вообще-то. И такие простые истины, если они подаются легко, с юмором, оставляют у зрителя хорошее послевкусие. Это наша задача. У нас есть еще идеи проектов, но они требуют больших бюджетов. Есть три крупных проекта.

С. Б.: Идут переговоры с каналами. Есть очень интересные предложения по сериалам. Мы не хотим сейчас подробно говорить о планах, потому что это идеи.

А. М.: Есть три вещи, которые написаны специально для Сергея, потому что возможности у него безграничны.

С. Б.: Мне очень интересно было попробовать то, что я не делал. Я действительно в «После тебя» совершенно другой. И я надеюсь, в последующих работах с Аней будут открытия меня самого. И то, что я еще не играл.

— Пары, в которых актриса замужем за режиссером, встречаются достаточно часто, но я не знаю другой такой семьи, где бы актер был женат на режиссере. Каковы плюсы и минусы этой ситуации?

С. Б.: Вы знаете, сплошные плюсы. Здесь я вообще никаких минусов не вижу. Здесь плюсы, которые опережают следующие плюсы, а за ними следуют еще огромные плюсы.

— Какие?

С. Б.: Не буду выдавать всех секретов, всех тайн. Одни сплошные плюсы.

— Ну хотя бы один. Или два.

С. Б.: Один? Мы не расстаемся практически никогда. И это самый большой плюс, который покрывает все остальные плюсы и делает их еще больше.

А. М.: Я могу писать для Сережи.

С. Б.: Мне кажется, самое главное, что мы в одной профессии и мы вместе. Я доверяю Аниному вкусу. И важно, что есть взгляд со стороны. Я долгое время был сам себе режиссер и честно должен сказать, что это сложная задача. Нужен взгляд со стороны. Я много ставлю в театре, и мне важно посоветоваться, спросить мнение, просто показать ту или иную сцену. Так что здесь все совпало.

— Анна, а для вас?

А. М.: Для меня огромное счастье писать для Сережи, потому что когда ты пишешь на заказ, ты не знаешь, кого назначат на главную роль. И ты пишешь, немного себя придерживая. В фильме «После тебя», если вы обратили внимание, есть такие реплики, которые, будь они сказаны чуть по-другому, упадут в пошлость. Их много. Но мы имели в виду конкретного человека и конкретное произнесение. Мы знали, как это будет сказано, поэтому могли себе позволить писать, не сдерживая себя. Вопрос чувства меры, он очень важен. Это первое. Второе — есть возможность писать характеры яркие, незаштампованные. Никто не скажет: вот этого не надо писать, зритель не поймет и не оценит. А я считаю, что не надо недооценивать зрителя. Почему надо спускаться вниз и ждать, что зритель к нам придет? Лучше наоборот — пойдем наверх и будем все туда передвигаться. Кино же хоть и массовое, но оно же искусство. А искусство призвано разговаривать с тем, что у человека внутри, и что-то в нем шевелить. Смешно это или не смешно. Сегодня зал смеялся. Не всегда точно, правда.

— Насчет смеха знаете, что мне сказали японцы? Один сказал, что это лучший фильм, который он посмотрел в этом году, и что тебя засасывает с самого начала и тянет до самого конца. Это и сцена на телевидении, и потом идет программа, и только потом ты понимаешь, что это конец. Второй оценил операторскую работу и сказал о смехе, что сначала кажется, что это комедия, а потом ты обнаруживаешь, что это вовсе не комедия и тебе не смешно, но ты уже весь там. Он сказал: «У меня одно слово — это великолепно!»

А. М.: Спасибо большое, что вы это сказали, потому что для нас это было важно.

С. Б.: Жизнь — это трагифарс. Здесь как ни крути. Я сказал об этом сегодня со сцены на встрече со зрителями: мы смеемся, а кто-то умер. Все вместе. Смех и трагическое всегда рядом. Иногда смеешься от болевого шока.

А. М.: Да, когда хочется снять напряжение.

С. Б.: Мой герой шутит, и шутит очень остро, благодаря тому юмору, который Аня вкладывает в сценарий. Это очень хорошие остроты. Мой герой — хороший остряк. У него не пошлый, а высокий юмор. И когда он пошутил, ты все равно реагируешь на шутку, но ты понимаешь, отчего он пошутил и что с ним происходит на самом деле в этот момент.

А. М.: Возвращаясь к разговору о плюсах. Поверьте, эту картину мне никто не дал бы снять, если бы продюсером не был Сергей. То, что фильм заканчивается телепрограммой и что это оценили и поняли, это огромный для нас комплимент. Так никто не делал, это не с чем сравнить. Нам казалось, что когда вы в самом конце понимаете, что вы смотрели фильм про человека, которого уже год как нет, вы его переоцениваете.

С. Б.: Он понимает, что он танцует в последний раз, но благодаря тому, что он здесь погиб, его балет покажут.

А. М.: Он точно знает, что его балет будет жив. Он делает пиар.

С. Б.: Если бы он остался жить, он бы стал инвалидом, но балет никогда не показали бы по Первому каналу. Это редкий случай — государственный переворот, когда показывают балет, забивая эфир, а так никогда вы не увидите балет. А тут к юбилею покажут. Это одноактный балет, он идет недолго. Его покажут, и он это делает осознанно, он понимает, на что он идет. Но он оставляет после себя искусство, продвигая его, как говорится, в массы, потому что люди, которые посмотрят его по Первому каналу, они пойдут в театр. Ведь многие, посмотрев фильм, потом смотрели этот балет в Мариинке, ведь он реально идет на сцене.

— Он идет благодаря фильму? Расскажите об этом.

С. Б.: В том-то все и дело, что он абсолютно реально идет в репертуаре Мариинского театра. «Симфония в трех движениях» в постановке Раду Поклитару. Все настолько живое и настоящее, а уж тем более сам герой, которого потом искали в интернете. Искали прототип.

А. М.: Если наберете в гугле «Алексей Темников», вы увидите, что запросов огромное количество. Алексей Темников, википедия, биография, фото.

С. Б.: Все думают, что это реальный персонаж. Может быть, это из-за того, что у нас реальные персонажи. В фильме снялись маэстро Гергиев, и Раду, и Алла Духова, и Дима Хрусталев, они все снялись в передаче. Они добавили этой истории реальности. Все поверили, что это абсолютно реальный человек. Мне очень нравится, что в фильме было много документальности. Мы находимся внутри фильма, но понимаем, что это реальная история, которая происходит здесь и сейчас. А потом понимаем, что не здесь и сейчас, что его уже нет. Мы подглядывали за героем, документально прослеживая с самого начала, не останавливая камеру.

— Балет пошел в театре благодаря фильму?

С. Б.: Финальные кадры мы снимали 31 декабря, это был последний съемочный день.

А. М.: Это была премьера балета. Мы сняли балет на премьере. Мы хотели, чтобы это был настоящий балет, с настоящей труппой мирового уровня. Нам было важно показать, ради чего он все это делает. Когда я дала почитать сценарий Раду Поклитару, он сказал, что все замечательно, и потом отсматривал материал. В процессе обсуждения маэстро Гергиев пришел в Большой театр на «Гамлета», который шел в постановке Раду, и маэстро очень понравилась эта работа. И он хотел, чтобы в его театре тоже была представлена какая-то работа этого хореографа в стиле модерн. В результате этого взаимного творческого интереса, стимулом к которому послужил фильм, родилось новое самостоятельное произведение — балет «Симфония в трех движениях». Сейчас этот балет идет в репертуаре Мариинского театра.

— Во многих ваших фильмах музыка фактически главное действующее лицо. С чем это связано?

А. М.: Я мало снимаю документальное кино и делала исключение именно для музыкальных фильмов. Ответ очень объемный, но простой: я люблю музыку. Если я что-то в этой жизни люблю по-настоящему, то это музыку. И я считаю, что ее полюбят многие, если только дать шанс услышать ее. Нужен проводник. Для меня когда-то таким проводником был Денис Мацуев. У меня нет музыкального образования, как многие думают. Я была не готова услышать классическую музыку, как и многие люди, которые приходят в первый раз на концерт. Но что-то меня к ней страшно тянуло. Я нашла программку концерта, на который сходила, это был Рахманинов. Скачала эту музыку и слушала много раз по кругу, пока мне вдруг не открылись эти сложные формы, которых я не понимала, и я стала их понимать. Я купила себе все абонементы, какие могла, и стала ходить и слушать. Я влюбилась в классическую музыку. И считала, что если я могу с помощью кинематографического языка донести музыку до массового зрителя, то это мой долг. Мы ставили такой эксперимент во ВГИКе. Мы ставили ребятам трио Шостаковича, и неподготовленным ухом они не могут это воспринять. Мы тогда ставили видео, где играл Спиваков, Таня Васильева и Денис Мацуев, и они завороженно дышали вместе с ними. И когда последнюю ноту они снимают, тишина, в кадре Денис, он снимает руки, пауза, пауза, пауза, и он выдыхает. И в тот момент, когда он выдыхает, весь зал тоже выдыхает. Точно так же, когда я услышала это, я поняла, что они точно так же не дышали вместе на последних тянущихся. То есть мы с помощью монтажа и съемки заставили их попасть прямо вглубь музыки. Мне до сих пор кажется, что я все еще в пути, чтобы как можно больше людей это увидело. Я за то, чтобы эти фильмы выкладывали в интернет. Фильм «После тебя» — это саундтрек Темникова. Я так много музыки в художественном кино никогда не использовала и не буду использовать. Это неправильно. Обычно музыка — это эмоциональная подпорка к фильму. Здесь это не так.

С. Б.: Здесь музыка это то, что чувствует герой. Здесь так четко смонтировано, что все попадает так, как чувствует герой.

А. М., С. Б.: Вы идете вместе с ним.

С. Б.: У него поменялось настроение, и поменялась музыка. Можно говорить о его характере, просто посмотрев подборку музыки к этому фильму. То, что звучит в этом фильме, это то, что любит Темников.

А. М.: Это не только композиторы, но и исполнение очень важно.

С. Б.: Исполнение «Тоски».

А. М.: Потрясающе. И именно Каллас.

С. Б.: С шипением этим. Каллас. Нужно именно это исполнение Каллас, когда он упал и лежит абсолютно беспомощный.

А. М.: Эпизод в троллейбусе, если мы оставляем его в чистом виде, то получим артхаусный эпизод. Если вы ставите щемящую мелодию, вы получите человека, который узнал страшный диагноз, и мы с ним переживаем. Нет! Вы точно слышите по музыке, которая начинает звучать еще на последних словах врача, его играет Газаров, вы слышите боевой настрой. Он идет в бой: теперь мне терять нечего, теперь я всем покажу. Пошел внутренний завод. Щедрин, а потом Берлиоз нам в этом помогают. Это внутренний саундтрек Темникова.

— Вы не планируете выпустить диск с саундтреком фильма?

А. М.: Его будет сложно выпустить, потому что это связано с безумным количеством авторских прав.

С. Б.: Чтобы выпустить фильм, из бюджета картины ушла треть только на покупку прав.

А.М.: Маэстро Гергиев, когда смотрел, высоко оценил выбор музыки и исполнения. Что мы не просто взяли что подешевле, а взяли лучшее. Можно же найти сто вариантов.

— Вопрос к Сергею: что было для вас самым сложным в этом фильме?

С. Б.: Я думаю, что держать вот эту натянутую струну. Морально и физически. Спина должна быть прямой, но дело не в спине. Дело в том, что он абсолютный интроверт. Его внутренний мир, который он скрывает ото всех и никому не показывает, — вот это держать внутри себя было очень сложно. У меня было много ролей характерных, эмоциональных, мои герои больше открыты, нежели закрыты. Хотя характеры тоже были сложные до этого. Герои-личности и известные личности, эти герои были слишком открыты эмоционально для всех, от этого и век их был короткий, и сгорали они от этого очень быстро. Что касается Темникова, то этот человек весь внутри себя. Со своими комплексами, проблемами, с ощущением внутренней боли, которую он высказывает как раз в троллейбусе. Ведь этот монолог он говорит и о себе самом. Да, он осуждает всех: вы осуждаете меня, и вы судите обо всех, ничего не сделав. Но практически он говорит и о себе самом: я за эти 20 лет не сделал то, что я хотел сделать, я эти 20 лет мог потратить на то, чтобы добиться постановки балета. Но я 20 лет был трусом, боялся упасть с пьедестала талантливого танцовщика с его прыжком, который никто в мире повторить не мог. Страх того, что он был великий танцовщик, но вдруг у него не получится стать великим хореографом. Что о нем будут говорить? Этот великий танцовщик, который оказался бездарным хореографом. Вот этот страх падения 20 лет убивал в нем Моцарта. 20 лет трусости. И в конечном счете он понимает, что отступать уже некуда. Или сейчас или никогда. Это катастрофа, внутренняя катастрофа. Расписаться в собственной трусости, и тебе же еще говорят, что все, конец. Вот это держать в себе было очень сложно. Эту внутреннюю силу, которая подавляет его боль, его ощущение трагедии внутренней. Этот сложный внутренний мир, кубик Рубика сложнейший держать внутри себя. Его шутки — это ежик внутри человека, который один раз пролезает иголочками и опять спрятался внутри себя. Иголками внутрь. Это очень сложно. Гораздо сложнее, чем наружу. Играть такого неприятного человека, остряка, иголками внутрь. Это очень больно.

А. М.: Какое хорошее сравнение.

С. Б.: Да, это больно.

— У кого из японских режиссеров вы хотели бы сыграть?

С. Б.: Я бы хотел родиться на 30 или 40 лет раньше и сниматься у Куросавы. В свое время посмотрел замечательный фильм «Кикудзиро» Такэси Китано. Я был поражен, насколько человек может быть щемяще-трогательным при его кровавых боевиках, месиве, которое он устраивает на экране. Пронзительно тонкий фильм, детская история, просто слезы на глазах. Тонкая и по-японски философская. Кадр, когда они сидят на фоне моря, две спины, можно смотреть бесконечно. Знаменитый японский кадр.

Смотришь и пропадаешь, зависаешь там. С удовольствием поработал бы с Китано, да. Это было бы любопытно, интересно, тем более что японское кино — это выдающееся кино и отмеченное во всем мире.

— Что для вас означает понятие «авторское кино»?

С. Б.: Это кино, у которого есть автор. Сейчас есть авторское кино не для зрителя, авторское кино — закрытое кино, не для всех. Мне кажется, что авторское кино должно быть зрительским. При наличии автора. А зрительское кино сейчас во многом продюсерское. Это понятия, которые нужно помирить. Я не говорю, что продюсерское кино хуже, чем авторское, потому что порой бывает как раз наоборот. Все слишком перемешалось. Мне бы хотелось, чтобы авторское кино было и зрительским. Если авторское кино дойдет до зрителя, то мы получим замечательные мелодрамы, истории, которые шли в большом прокате советского кино. И комедии были легкие, хорошие, и умное кино было. Сейчас круг проката авторского кино сузился и количество прокатных копий составляет не больше 120, а это ни о чем. Если я вам сейчас перечислю эти картины, вы даже не поймете, были они в прокате или нет. И это обидно. Авторское кино заслуживает внимание большой аудитории. Плюс авторское кино часто бывает малобюджетным, а это большой шанс при хорошем прокате вернуть вложенные деньги. То есть на нем можно заработать. Но для этого авторское кино должно стать зрительским.

А. М.: Есть два определения авторского кино. Одно — это кино внежанровое, которое не поддается какому-то жанру. И тогда это Тарковский, например, в нашей кинематографии. Жанр — Тарковский. А есть мировое понятие, о чем говорил Сергей. Это кино, у которого есть автор. Сейчас противопоставление продюсерского и авторского кино можно ярко увидеть, если находишься внутри индустрии. Зритель не видит этой борьбы. Он видит только продюсерское кино, которое доходит до широкого экрана с большим количеством копий. А авторы есть. Это и Саша Котт, и многие другие. Хорошо бы были какие-то льготы для кинотеатров, если они прокатывают подобные картины. Точно будет в них потребность, если зритель будет знать, что там такие фильмы идут. Донесите до моей мамы, что в кинотеатре идет фильм такой, как наш, или Саши Котта, или Дуни Смирновой, и она пойдет. Она на другое не пойдет. А так большая часть страны считает, что в кинотеатре для нее ничего нет. Нужно думать о какой-то поддержке кинотеатров. Какие-то рычаги влияния у министерства культуры и Фонда кино могут быть. Иначе мы убьем то, чем наше кино ценится, — у нас актерское кино. У нас сильнейшая актерская школа. Как говорила мой мастер во ВГИКе Наталия Рязанцева, это неправда, что сейчас нет актеров, подобных Смоктуновскому, таких огромных глыб. Ролей для них нет. Картина, подобная нашей «После тебя», исключительно зрительская. Это авторский мейнстрим. Я так определяю жанр. Я считаю, что если вы оперируете большим бюджетом, с вами работают 70 человек, вы должны четко понимать, к кому вы обращаетесь. Я очень надеюсь, что «После тебя» ждет лучшая прокатная судьба, чем большинство наших авторских картин. Мы показали фильм «Централ Партнершип», они хотят его прокатывать в начале 2017 года.

Если люди придут, посмотрят, будут сборы, то это будет шанс и для других картин.

— К вопросу о малобюджетном и бюджетном кино. Как вы оцениваете свою кинокомпанию: как коммерческий проект, который будет приносить прибыль, или как проект для души?

С. Б.: Я считаю, что можно попробовать совмещать. Для чего нужны деньги, заработанные на продаже того или иного проекта? Для того, чтобы снимать следующее кино.

Не обогащения ради, а чтобы иметь независимость, так необходимую для художника, чтобы снимать то кино, которое ты хочешь, а не то, которое тебе скажут, или разрешат, или запретят, или порекомендуют. Когда ты подаешь заявку в Минкульт, ты уже зависим от того, как ее рассмотрит комиссия. А комиссия — это уже вкусы, пристрастия, это мнения. Я благодарен, что была поддержка «После тебя».

А. М.: Нас поддержали.

С. Б.: Я благодарен за поддержку государства фильму «После тебя» и рад это отметить и даже подчеркнуть — государство поддержало этот фильм. И этот фильм теперь идет на международном фестивале в конкурсе в Токио. Спасибо большое за поддержку.

А. М.: А Токийский кинофестиваль — это класс «А» все-таки.

С. Б.: Спасибо за поддержку, но не все же проекты могут поддержать и не все проекты рассматривают. И не все могут угадать в тех заявках, которые мы подаем, будущее хорошее кино. Я понимаю, что мне доверяют, но заявок очень много и людей, которым помогают, тоже очень много. И лучше быть независимым от этого конкурса, от людей, которые что-то решают. Ты снимаешь кино, которое ты хочешь. Поэтому благодаря друзьям, благодаря спонсорской поддержке есть возможность снимать кино, пусть и не с огромными бюджетами, но, может быть, мы вырастем в компанию, которая будет снимать и бюджетные картины. Для этого есть все предпосылки. Есть фильмы, есть сценарии, есть истории. Бюджетные картины, которые требуют вложения больших денег.

А. М.: Это то, о чем шла речь: авторские картины не обязательно малобюджетные.

С. Б.: Есть несколько идей, которые мы планируем делать совместно с европейской продакшн-студией. Это зарабатывание денег для того, чтобы заниматься искусством. Так же строится и театр, и работа моей маленькой молодой еще кинокомпании. Заработанные деньги вкладываем в следующий проект. Мы с Аней фанатично преданы тому делу, которым занимаемся, — кино, хорошее кино, качественное кино, доброе кино, с хорошим юмором, с хорошей энергией, потому что в наше очень агрессивное, очень отчаянное время нужно людям дарить добрую энергию. Даже с помощью болезненных, непростых историй давать надежду. Наверное, это по-советски как-то звучит: художник должен давать людям надежду. Но, может быть, настало такое время, когда даже какие-то болезненные истории, которые ты ковыряешь, как рану, нужны для того, чтобы что-то осознать, переосмыслить и подвигнуть к познанию истины. Которую можно познавать вечно, до конца жизни.

«Понимаем, что нужно усилить». Пресс-конференция «Ак Барса» по итогам сезона 2020/21

21 апреля в «Татнефть Арене» состоялась пресс-конференция по итогам сезона 2020/21 – в ней приняли участие генеральный менеджер «Ак Барса» Рафик Якубов и главный тренер Дмитрий Квартальнов.

− Какую дадите оценку сезону, работе тренерского штаба, на какой сейчас стадии переговоры с Дмитрием Вячеславовичем, какое у него будущее в клубе?

Рафик Якубов: Начну с оценки сезона. Была поставлена задача − Кубок Гагарина, мы все к этому стремились. Такая задача была поставлена руководством, и мы сами перед собой её ставили. Играли в финале конференции. Сожалеем, что не попали в финал, хотя были все шансы. Поэтому то, что заняли первое место на «Востоке» − это хороший показатель, хороший результат. То, что команда, ребята сражались в плей-офф – этого тоже не отнять, нельзя кинуть камень в наш огород. Считаю, что сезон со знаком плюс. Если взять всю вертикаль – «Ак Барс», «Барс», «Ирбис» − действительно, есть показатели, успешные результаты.

Что касается тренерского штаба – идут переговоры, до мая вопрос будет решён. Какие-то детали обсуждаем с тренерским штабом.

− То есть обсуждаете детали?

Р.Я.: И детали, и контракт. Решение за президентом клуба, он своё решение ещё не озвучил.

− Можете прояснить ситуацию по игрокам, у которых истекают контракты? Да Коста, Доус, Песонен, Зарипов… Что можете сказать об их судьбе?

Р.Я.: Есть регламент – у некоторых истекают контракты 30 апреля. Мы ведём переговоры – это ни для кого не секрет. Конечно, будут изменения, перемены в команде. Будут новые игроки, с кем-то придётся расстаться, кому-то с удовольствием скажем «большое спасибо». До 30 апреля просто не имею права озвучивать фамилии, с кем мы расстаёмся.

− Прокомментируйте будущее Даниса Зарипова в клубе?

Р.Я.: Идут переговоры. У нас есть те, кто имеет статус ограниченно свободного агента, у кого закончился контракт. Есть неограниченно свободные агенты, которые будут сами выбирать клубы. С кем будем продлевать, уже разговариваем. Так же с Данисом – всё в процессе.

Многое будет зависеть от него самого. Сами понимаете, парень возрастной. Хотя это – наш кумир, наша звезда, пятикратный обладатель, который приводил клуб к Кубку Гагарину. По нему отдельный вопрос, немного сложный. Дело времени.

− Клуб будет готов ему предложить место в структуре?

Р.Я.: Думаю, да. Но, может, Данис захочет министром стать? Тут к нему в голову не залезешь.

− Вновь появилась информация о договорённости Стефана Да Косты с «Автомобилистом». Расскажите, игрок действительно вёл в плей-офф переговоры на стороне?

Р.Я.: Есть регламент соревнований. Не думаю, что он именно конкретно вёл переговоры. Идёт плей-офф, команда на ходу, парень играет в первом звене. Считаю, он провёл очень хороший регулярный чемпионат – был одним из лидеров команды. И взять в плей-офф подписать… То, что он не подписал контракт – это 100%, он не имеет права. А то, что вёл переговоры – может быть, это не он, есть же агенты, генеральные менеджеры других команд, которые заранее работают. Видимо, был звонок, откуда-то это вышло. Но, думаю, что ничего не было подписано. А как-то это прекратить, предвидеть – невозможно.

− Это предательство с его стороны?

Р.Я.: Если он вёл переговоры и дал согласие, то, наверное. Но ещё раз – идёт плей-офф, большие задачи, на горизонте Кубок, до которого осталось один-два шага. Какой нормальный хоккеист будет так себя вести, заранее с кем-то что-то подписывать? Да, устно, может быть, что-то сказал, а чтобы подписать – мало в это верится.

− Появилась информация, что Амир Мифтахов подпишет контракт с «Тампой». Это действительно так?

Р.Я.: Амир Мифтахов уедет в Америку. Марушев уехал, молодой парень. Мы заранее были к этому готовы, об этом нас уведомили агенты. Что ребята настроены на поездку в Америку, хотят попробовать свои силы. Пожали руки. Это наши ребята, они в нашей системе. Сейчас такая тенденция, что молодые ребята едут в США, Канаду, потом кто-то возвращается. Мы их ждём, это наши ребята. С тем же Марушевым я лично беседовал раза три, разговаривал, говорил ему свои доводы, тренерского штаба, что рано ехать. Но настроение у него было такое – поеду и всё. Он не лимитчик и в «Ак Барсе» ему, может быть, мало времени дали. Играл в основном в ВХЛ, теперь хочет попробовать себя в Америке.

− Ваше мнение, какая мотивация у Амира Мифтахова, что у него не получилось?

Р.Я.: Год был сложный, пандемия. Был момент, когда он и Ахтямов стали первым и вторым номерами «Ак Барса». Была выездная серия, мы их проверили. Мы с ними работали весь сезон, но потом выздоровели два основных вратаря. Такого, что Мифтахов переигрывал Рейдеборна или Билялова – не было. Да, хороший парень, хороший вратарь, обученный, у него есть будущие. У него огромное желание попробовать себя за океаном. Может, мечта детства. Попробует, мы всегда его ждём.

− Ходят слухи, что у Амира завышенное чувство собственного величия. Может, Дмитрий Вячеславович что-то о нём скажет.

Дмитрий Квартальнов: У нас в России очень хорошая вратарская школа. Пять вратарей постоянно играют в НХЛ. Амир – тот кандидат, которому дают много авансов, но есть много примеров, когда эти авансы ни во что не идут. Вы выделяете игры «на ноль», он сыграл хорошие матчи, но есть и игры, которые он провёл очень слабо. Речь даже не о матче в Хабаровске, после него он нам очень помог в следующей игре против «Барыса». После игры мы стоим, я ему говорю: «Вспоминай, как год назад ты приехал после чемпионата мира». Тогда был матч с «Адмиралом», и я заменил Адама после второго гола. И в трёх голах, довольно лёгких, он не помог команде, хотя мы могли сыграть хорошо, у нас были моменты. Я ему сказал это после хорошей игры, надо очень много работать. Вратари проводят на льду 60 минут, они должны быть готовы.

Он молодой вратарь, хочет себя там попробовать. Каждый выбирает свою судьбу. Считаю, у нас хорошая команда Высшей лиги, хорошо работает с вратарями. Пусть поедет туда. Кто-то выстреливает, у кого-то не получается. Мы посмотрим, пусть откроет следующую страницу. Конечно, в следующем сезоне он получал бы больше шансов. Но всё зависит от него, как и от любого молодого игрока. Марушев получал шанс. У него всё впереди. Думаю, при правильной и грамотной работе он может стать хорошим вратарём.

− Максим Марушев, Амир Мифтахов, лидеры этого сезона в «Барсе», уезжают. Какие перспективы у Камиля Фазылзянова, Ивана Емеца?

Р.Я.: Все ребята в нашей структуре, они все в обойме. Емец в этом сезоне хорошо себя проявил, забил четыре гола за «Ак Барс». Камиль Фазылзянов в ВХЛ был лидером команды. Играя, показал, что не опустил руки. Я так понимаю, они будут на предсезонных сборах. Но есть такая категория игроков, которые переросли ВХЛ, но не доросли до КХЛ, до уровня топ-клуба лиги, который ставит перед собой задачу выигрывать Кубок Гагарина. Мы ждём новый регламент, когда будет узаконена аренда. Мы голосовали за это. И у нас появится возможность давать игровую практику этим ребятам в командах КХЛ. Есть хорошие контакты с клубами, которые готовы взять наших ребят в аренду.

− Была информация, что Никита Дыняк уходит в «Нефтехимик»….

Р.Я.: Нет, это неправда. Вот была информация, что мы и Рафаэля Батыршина возвращаем. Если всем источникам верить…

− Статус Альберта Яруллина – неограниченно свободный агент?

Р.Я.: У нас Яруллин, Петров – все НСА. Но мы хотим сохранить костяк команды. После 1 мая озвучим.

− Какие планы по Адаму Рейденборну?

Р.Я.: Всё то же самое. Чтобы кого-то убрать – надо кого-то взять или иметь на примете. В данный момент есть контракт, проводим анализ, сделаем выводы.

− Как-то повлияет тот факт, что он сменил агента?

Р.Я.: Да, был звонок от другого агента по нему. Ребята сами выбирают себе агентов, мы в это никак не вмешиваемся.

− Насколько поступок Стефана Да Косты был мужским? Он играл не так, как ждали, и слухи про переговоры с «Автомобилистом»… Вы тоже какие-то выводы по нему сделали для себя?

Д.К.: Вы говорите про Да Косту, а откуда информация пришла к вам?

− Об этом пишут все СМИ.

Д.К.: Вам лично Да Коста это говорил? Глядя на это всё – ни про одну команду, пока шёл плей-офф, [не писали], что происходит внутри, ни про одну. Вся закрытая информация, никаких источников я нигде не видел. А здесь – я очень много читаю: Да Коста, Доус, ещё кто-то, Зарипов. Знаете, я не понимаю. Или мы в каком-то виртуальном мире живём? Только о нашей команде пишутся все домыслы. Начинаю выяснять – кто источники. Мы на базаре, начинаем брать что угодно. Вы пишете про нас, вы же болельщик «Ак Барса»? Вы, как журналист, пишете объективно? Я всей душой болею за «Ак Барс», но родом из Воскресенска, там есть «Химик» и буду переживать за эту команду всю жизнь.

Ребята эти вещи читают. А вы знаете – есть это или нет? Мы такие плохие? Этого нет и близко. Или позволяют так поступать… Но нет таких источников о других командах. Значит, 8-10 команд – идеальные, а у нас самая неидеальная? Вы понимаете, о чём я говорю? Вся желтизна идёт на нашу команду, и это читают хоккеисты.

− Главная новость плей-офф – про Емелина. Он не ваш игрок.

Д.К.: Да нет. Смотрите, я вас пустил на тренировку, вы начинаете писать не то, как она прошла, а что Квартальнов крикнул Хенкелю. В каком плане? Это не тот факт, который нужен. Вас интересует не команда, а околокоманда. Значит, мы такие плохие?

− Нас всё интересует, в том числе это.

Д.К.: Услышьте, что я вам сказал. Я готов к конкретике, работе, но отвечать, что Стеф вёл переговоры или нет – я не знаю, и не верю этому.

− Можно узнать по его игре? Вы вывели его из заявки в последних матчах, да и в целом по его игре в плей-офф…

Д.К.: Это уже более конструктивный момент. У меня всегда те, кто готов биться, играть, сражаться и на данный момент сильнее – они всегда будут в составе. Он не играл почти всю серию с Уфой, было столкновение с Владимиром Жарковым, он чувствовал себя плохо и не играл. На игру с «Авангардом» мы принимали решение – поставить его 13-м нападающим или не ставить совсем. Было принято решение [поставить], потому что у нас не шло большинство, а он играет у нас ключевую роль.

Здесь есть нюансы – думаю, он не до конца оправился. У всех разное здоровье – у кого-то элитное, кто-то воспринимает любую травму. Тот же Воронков – получает перелом, о чём мы узнали только потом, и выходит играть в следующую смену. Понятно, может быть, какая-то агония, другой момент. Ему стянули нижнюю челюсть, и он выходит играть финальную игру. И здорово играет. Хотя риск – попадание в челюсть и она вообще может разлететься. Он такой. Порог боли у него другой, характер другой. Стеф так сыграл, он не был на 100 процентов готовым. Не думаю, что у нас были какие-то подлецы в команде, которые вели переговоры за спиной. Наверное, агенты делали какую-то работу, но чтобы так… Не знаю и не понимаю этот момент.

− Какие ключевые ошибки были допущены по ходу плей-офф и серии с «Авангардом»? То, что не заиграли Доус, Да Коста – это, в том числе, ошибка тренерского штаба? Какие ещё две-три ошибки вы допустили?

Д.К.: Я с вами соглашусь. Думаю, мы провели сезон хорошо. При всех трудностях мы справились. Каждый пишет, что их, так или иначе, накрыла пандемия. Считаю, у каждого свой ад. У каждого что-то такое непонятное. Мы прошли его, очень тяжело было, и, как и все команды, не обращаем на это внимание. Считаю, отыграли сезон очень достойно.

Понятно, всегда бывают какие-то ошибки. Понятно, в плей-офф, особенно в серии с «Авангардом», не сработало большинство. Это факт, никуда не деться. «Авангард» здорово сыграл, но мы не смогли… У нас даже забивало не то звено. Звонок был уже в Уфе, уже там прекратило забивать то звено. Мы понимали это, работали над этим, но немного не получилось. Те ребята, которые выходили в первом звене, для них это тоже был этап первый в карьере. С Да Костой мы только доходили до финала в другой команде. Большой накал. Это совершенно другое соревнование, чем чемпионат.

Здесь уже был упомянут Камиль Фазылзянов. В свете игры с Омском, он у нас блокирует под воротами очень большое количество бросков. В свете анализа этих игр мы понимаем, что он нам очень пригодится, может даже быть незаменимым в таком компоненте, потому что игра тоже чуть-чуть меняется. Блокировка шайбы перед воротами становится на высоком уровне – он её делает идеально. И может получить хороший шанс сейчас. Это такая ремарка.

Возвращаясь к большинству – я не верю, когда мне говорят: «Мы сейчас будем наигрывать, заиграем». Пользуясь словами великого Виктора Тихонова, мы с ним сидели минут сорок, а потом он книжечку закрывает и говорить: «Ну, игроки решают». У нас было давление, кто-то не справился с этим, кто-то физически не был готов. То, что они мастера и в сезоне это делали – в плей-офф это не проходит. Надо чуть-чуть меняться, не местами, а менять игру. Мы подсказывали, говорили об этом, но, к сожалению, это не дошло. Не смогли реализовать, хотя моменты были. И в пустые ворота не попадали – это всё чуть-чуть, не считается. Вроде, близко, но в то же время далеко.

− Объясните, что произошло в третьем периоде седьмого матча с «Авангардом»? Ваша команда вела в одну шайбу, но проиграла, что произошло?

Д.К.: Была череда ошибок. Повели в счёте, переломили игру, психологию «кто первый забивает – тот выигрывает». Очень много моментов – стопроцентные шансы были у Виктора Тихонова и Дмитрия Воронкова. 4:2 и мы бы сейчас здесь не сидели. Опять же, цепь ошибок, которая привела к третьему голу. Да, защитник подключался, я не буду говорить, чья это была персональная вина. В стык не попали, не сработали и шайба чуть-чуть парашютиком зашла. Такой не логичный, но гол. Вспомните первый бросок в первой игре, потом гол от руки Михаила Глухова. Моменты пошли не в нашу сторону.

Что тут сказать – старались играть, не дотерпели. Чуть-чуть потеря концентрации. Стыковая игра, готовили ребят, чтобы они были на расстоянии клюшки, если проигрываешь позицию, должны были её сыграть. Но так не получилось. Бывает, играешь в зоне, зона закрутит тебя и надо встать в бокс. Тот момент, что шайба из бокса не должна быть забита. Если они забивали голы за периметром, то здесь мы просили этого не допустить. А она была забита прямо в периметре – Вилле Покка подъехал. Это ошибка, мы на неё указывали. Если последний гол в овертайме – это возврат, чуть-чуть Витька (Тихонов) повыше будь к Каски, то, думаю, никаких проблем бы не было. Он её бросил на возврате и такой момент. Не разобрались. Трое наших игроков на пятаке оказались, а Витька должен был быть чуть повыше. Из этого и складывается победа или поражение.

− Много дискуссий было по поводу гола Буше в пятом матче. Лямкин рано лёг, Доус не доработал ногами, смотрел на лавку. Прокомментируйте этот эпизод.

Д.К.: Тут надо отдать должное мастерству Буше. Знаете, давайте возьмем момент, когда Галиев отдал пас на гол Петрову. Практически одна и та же ситуация, один-в-один. Он разобрался. Мы говорили, что при любой позиции защитники у них ложатся, и мы заставляли так делать. Он лёг и чуть-чуть не достал. Понятно, что возврат, может быть, кто-то не добежал. Я Найджелу высказал, что надо было чуть раньше смениться, не встать. Если вы отмотаете этот момент – он просто встал и не пошёл меняться, а шайба-то идёт быстрее. И потом развернулся, он на перепутье. Ему бы просто оценить ситуацию, бежать на лавку, чтобы свежий хоккеист вышел и побежал в оборону. Тут цепь ошибок пошла, из-за этого. Потом он не добежал – просто не успел, не надо было останавливаться. Или сразу уйти в оборону, он уже смену играл, или бежать на лавку, чтобы свежий хоккеист выскочил.

− А так, атака «2 в 2»…

Д.К.: Допустим, Лямкин чуть-чуть рано лёг, но мы заставляли, он здорово сыграл. Так же, как в шестой игре очень здорово сыграл Галиев, отдал Петрову. Он его выманил, сделал большую паузу и отдал. Тот же самый момент, только игрок «Авангарда» сам решил эпизод, а Станислав отдал пас Петрову.

− Станислав Галиев при Дмитрии Вячеславовиче раскрылся, начал играть в меньшинстве. Есть желание и шансы сохранить его в составе?

Р.Я.: То, что именно сейчас раскрылся – не очень правильно сказано. Парень отыграл четыре сезона в команде и всегда был у нас в лидерах среди бомбардиров. Парень очень талантливый, хорошие руки, хороший бросок, думающий парень. У нас большое желание сохранить его. То, что источники пишут про ЦСКА, «Динамо» − их дело. До 30 апреля он игрок нашей команды.

− История с Азеведо закрыта? Не будет переговоров о его возвращении в следующем сезоне?

Р.Я.: Думаю, всё может быть, это хоккей. По Азеведо такой момент – парень уехал посередине сезона по семейным обстоятельствам. Действительно, получил небольшое сотрясение, ему дали возможность подлечиться три недели. Он уехал, стали ждать, когда он вернётся, но вышел агент на связь и сказал, что он не вернётся. Пришлось нам в срочном порядке искать легионера. Ещё до этого мы вышли на Тревора Мёрфи, потому что надо было усилить защитную линию, большинство. Поэтому по Азеведо вопрос пока открыт.

− Дмитрий Воронков сможет сыграть на ЧМ-2021?

Р.Я.: Думаю, нет. Вы просто не видели, в каком он сейчас состоянии. Парень похудел килограмм на 7. Его вызвали – Роман Ротенберг решил побеседовать со всеми кандидатами в сборную. Думаю, он вернётся. Там челюсть, ему шину поставили. Он есть не может нормально. Да и силы нужны за сборную играть, питаться, а там…

Д.К: Там сделали нижнюю челюсть на игру, чтобы он играть мог, а потом закрыли.

− Не видите ли вы какие-то тенденции поражений в овертайме? В чем причина поражений в овертаймах?

Д.К.: Часто проигрываем в овертаймах или седьмые матчи? Правильно говорите, тенденция есть. Как и у любого тренера, любого игрока, её нужно ломать. Знаете, много говорят о седьмых матчах. Помнят большое поражение с 3:0 3:4 в серии с Питером, но никто не помнит следующий год – 4:0 с Питером. Это никому не интересно. Мы много выигрывали серий со счётом 4:0, это очень большое достижение. Но всех всегда [интересует] то, что не выполнено. Есть такой момент. Каждая седьмая игра – разная. Хотели, хотим всё это дело убирать. Просыпаешься на следующий день, встряхнулся, привёл себя в порядок и начинаешь работать, искоренять те вещи, которые не дали тебе всех тех моментов. Понимаешь, что всегда когда-то что-то заканчивается. Надеюсь, и у нас закончится.

− Чего всё-таки не хватает – физики, морали?

Д.К.: Начали овертайм, играли здорово, и тренер «Авангарда» берёт тайм-аут. Где-то потеря концентрации. Не думаю, что мы физически были слабее, нет, не в этом дело. Большая проблема была в том, что большинство у нас не сработало. Мы хотели, надеялись, что в каждой игре будем забивать по голу. И должны были стараться зацепить игру дома в начале серии. Мы по ходу серии меняли тактику, она срабатывала. Поняли, что в открытый хоккей с «Авангардом» просто играть нельзя. Они очень здорово обороняются, блокируют шайбы. Мы были на очень хорошем физическом уровне. Где-то не повезло. Но чуть-чуть в спорте не считается.

− Какие позиции нужно усилить «Ак Барсу» в следующем сезоне? По каким планируете вести переговоры?

Р.Я.: По всем. Такой труд каждодневный, ежечасный. Идёт обсуждение, разбор сезона. Подбиваем статистику, анализируем всех игроков: с кем будем продлевать контракт, с кем – нет. Будет зависеть от того, с кем мы сможем договориться о будущем контракте, с кем не сможем. Будем исходить из этого.

− Кто из иностранцев останется? Звучало имя Патриса Кормье…

Р.Я.: Пока не могу ничего сказать. Только одна позиция – Тревор Мёрфи, у него действует контракт.

− Есть же понимание – кто нужен, кто не нужен в следующем сезоне?

Р.Я.: Хотим сохранить костяк. Хотим сохранить своих воспитанников: Яруллина, Петрова, Бурмистрова. Хотим сохранить Хенкеля, парень – добротный защитник. Идут переговоры, поэтому я не могу сказать – кто согласится, кто – нет. Тот же Галиев. Все ребята. Чтобы от кого-то отказаться – мы как раз анализируем, проверяем. У нас есть наработки на перспективу, в том числе по иностранным игрокам. Потерпите немного.

− Есть интерес к Нестрашилу и Расмуссену?

Р.Я.: Нет, в наших списках этих игроков нет.

− В этом сезоне вы подписали Доуса и Да Косту, перед дедлайном перешёл Песосен. Какая стратегия у клуба будет по поиску легионеров перед новым сезоном? Будете брать «сытых» игроков, которые давно играют в КХЛ или тех легионеров, кто никогда не играл в лиге?

Р.Я.: Даже на примере Да Коста – это звезда КХЛ. Каждый сезон он доказывал, что бомбардир, гладиатор, много голов забивает, много набирает очков. Когда в прошлом году команда заняла 18-е место в лиге по большинству, то мы поставили задачу – нам нужны мастеровитые ребята, которые играют большинство, много забивают. На рынке как раз оказался Да Коста.

По Доусу, он вышел на рынок в середине июня. В разговоре он произнёс тогда такие слова: «Я хочу выиграть Кубок Гагарина». И по финансам были те деньги, которые устраивали наш клуб. Поэтому в тот момент сделали акцент на них. И верили, что они помогут. Хоть весь сезон говорили, что они не играют в плей-офф, где-то, значит, правда была, раз мы не вышли в финал и не выиграли Кубок Гагарина. Но прошли два раунда, где Доус набрал шесть очков. А у Да Косты – сотрясение. Отыграл первый раунд, во втором получил сотрясение, отыграл с ним матч.

Слово «сытый» – мне кажется, хоккеисты, когда выбирают клуб, начинают жить интересами команды, её задачами. И говорить, что они были «сытыми», что им ничего не надо – я бы не стал. В будущем, конечно, хотелось бы открыть новые имена. Работаем, но рынок не такой большой. Яуже говорил, что мы на связи со Свечниковым, нашим воспитанником, ведём переговоры. Пойдём-не пойдёт. То его поднимают в состав «Детройта», то опускают. Идёт работа, поэтому потерпите. То, что стратегия будет другая… Наверное, да, соглашусь.

− Нет желания вернуть Кирилла Адамчука из «Северстали»?

Р.Я.: Он возвращается в команду, весной у него заканчивается контракт с «Северсталью», он будет с нами. Если узаконят аренду, то может быть, уйдёт в аренду. Всё будет зависеть от него самого – как проявит себя в предсезонке.

− Прошёл год, в полуфинал вышли те же команды. Есть смысл в потолке зарплат?

Р.Я.: Во-первых, сезон был необычным из-за пандемии. Во-вторых, он был интересным. Мне чемпионат понравился. Такие команды-открытия, как «Северсталь». Просто супер сыграла в чемпионате, потом дала в плей-офф бой «Динамо». Очень много команд, которые сражались за плей-офф. Думаю, это на пользу. Мне, как генменеджеру, даже немного полегче работать в том плане, что агенты не рвут нас «дай и всё». Все прекрасно понимают, что есть потолок зарплат и слово «дай» сейчас не проходит.

− Кто из игроков «Ирбиса» продемонстрировал хороший прогресс?

Р.Я.: У нас растёт хорошая, перспективная молодёжь. У нас задача иметь через три года 70% своих воспитанников в составе, а уже в этом году у нас 50% – дали шанс воспитанникам. Такая ротация, что у нас есть молодёжь, лимитчики 2001 года рождения. Сафонов уже себя показал – игрок основного состава. Из лимитчиков 2002 года есть хорошие ребята. «Ирбис» показал, дойдя до полуфинала Кубка Харламова и дав бой «Локо». У нас хорошая молодёжь.

Д.К.: У нас будут игроки 2002 года. Здорово, что весь сезон за «Барс» в ВХЛ провёл Кателевский. Он даже 2003 года, но много кандидатов по 2002 году будет. Терехов, Любчич. Бровкин очень здорово смотрелся целый год. Очень нравится мне Григорьев. Мальчишка высокий, он растёт, где-то, может быть, мышцы не успевают. Даже в том году в ходе предсезонки он у нас кое-каким моментам обучился. Он очень хорошо играет клюшкой, отбирает шайбу, то, что у Димки Воронкова – если бежит, сразу цепляется за шайбу. Думаю, будет развиваться. Перспектива у ребят очень неплохая. И вообще, есть мальчишки 2003 года очень высокие. Шанс получат, они растут. Сейчас у нас появился в этом сезоне тренер по развитию Айрат Кадейкин, поработал с ребятами. Он здесь играет большую роль, работал с теми, кто не едет на выезд, травмирован. Он их держит и, когда есть возможность, подпускаем их. Совместно с тренерским штабом двух команд работаем. Всё на поверхности. И результаты лучше – мы обновили «Барс», очень много молодых ребят. Плюс молодёжная команда здорово сыграла. Думаю, такая тенденция пошла и через год-два она будет давать очень хорошие плоды. Запустили очень большую работу и не известно, кто выстрелит.

− По Вячеславу Кочкарёву что-то скажете?

Д.К.: Он в системе. Здорово, что руководство оставило. Очень много работают над катанием ребят. Мальчишки знают своё дело, очень правильные. Знают, чем занимаются, профессионалы своего дела. Здорово, что их оставили в Казани.

− Почему у Александра Хованова не получилось заиграть в этом сезоне?

Д.К.: Сашка получил большой шанс. Перед началом сезона я не даже думал о Ваньке Емеце, а он сыграл 18 матчей, забил 4 гола. Кстати, пару важных голов. Тут всё на поверхности. Почему иностранцы? Мы же хотим победить. Такой закон – кто сильнее, тот и должен играть. Сашка прошёл всю предсезонку, играл. Понятно, что он был в молодёжной сборной, были большие ожидания. Но были те ребята, которые его переигрывали. Вопросы надо задать Сашке. Если бы он играл, давал результат – вообще не вопрос. Он год играл в молодёжной лиге за океаном, а не в фарм-клубе. Ажиотаж в том, что играл в молодёжной сборной. Думаю, неплохо там сыграл, но уровень КХЛ довольно-таки серьёзный, шанс он получил. Как и с Мифтаховым – тут всё впереди. Проснулся, посмотрел в зеркало и пошёл работать, тут только такой выход. Набор хороших качеств, то, что природа одарила, мама-папа дали, это есть, никто не отрицает. То, что он может заиграть – это здорово. Он может это сделать.

− Как появились в клубе эти тренеры, которые помогают Кадейкину? Чьё это было решение? Чем они занимаются?

Р.Я.: Вячеслав Кочкарев и Андрей Писарев работали тренерами в Академии хоккея «Ак Барс» им. Ю. Моисеева в Казани. Сейчас она переезжает в Альметьевск, а эти два парня работают по катанию. И было принято решение, что они останутся работать с «Ак Барсом» и «Динамо».

− У вас не было своих тренеров по катанию?

Р.Я.: Не было.

− А они специалисты? У Кочкарёва нет образования тренера по катанию…

Р.Я.: Они все когда-то чему-то учатся.

− Странно, когда работой над катанием Доуса занимается парень, которому 24 года…

Р.Я.: Нет, они не занимаются первой командой.

Д.К.: Мы берём составляющую молодых игроков, мы о них сейчас говорим. Понятно, что он не работает с Доусом или с Зариповым. Я буду думать, включать, когда мы придём из отпуска. Ноги «поломать» – он это умеет делать. Ведь мало объяснить, надо показать все перекаты, переезды. А, допустим, Григорьев – очень высокий, и всегда считалось, что если высокий – есть какие-то проблемы с катанием. А некоторые обладают очень маневренным катанием, при этом довольно высокие – это сейчас очень здорово для хоккеиста. Обычно мы говорим маленькие ребята, юркие, хорошо владеют коньками, то сейчас хоккей меняется. Посмотрим на НХЛ: все катаются и довольно высокие ребята. Здесь надо эти вещи до молодых ребят донести: он затрагивает и школу, мы берём огромный спектр ребят от 2004 года. Это такая рутина, подготовка, которая очень сильно нужна. За границей этим занимаются летом, а мы пошли по другому пути – занимаемся круглогодично. И все команды системы стали более катающимися. А Айрат Кадейкин – тот человек, который непосредственно работает с игроками, которые не попадают в состав «Ак Барса», «Барса», «Ирбиса». Он дополнительно работает с этими ребятами.

− А зачем «Ак Барсу» два тренера вратарей?

Д.К.: Думаю, каждый год бередит такой вопрос. Сергей Михайлович работал с Биляловым очень плотно. Яакко работал с Адамом и помогал Билялову. Они распределяли работу. Где-то Яакко по-русски не говорит. Но я считаю, что они хорошо дополнили друг друга.

− Если вы остаётесь, то тренерский штаб остаётся с вами? Или вы ещё не думали об этом?

Д.К.: Я пока ещё не думал. Те вещи, которые мы не доделали, будем разбирать. Они все на поверхности. Я пока не готов ответить на этот вопрос.

− Вы согласны, что проиграли своим коллегам-менеджерам «Авангарда» в плане селекции? У вас Билялов переиграл Рейдеборна, Мёрфи с Викстрандом периодически не проходили в состав… Легионеры у вас не играли, а в седьмом матче билась молодёжь, во главе с травмированным Воронковым.

Р.Я.: Раз «Авангард» играет в финале, а мы – нет, наверное, вы правы. Каски, Покка, Буше – хоршие игроки, которые сейчас делают результат в «Авангарде». У нас, к сожалению, в плей-офф… Опять же, только последняя серия с «Авангардом» это показала, а что было до этого… Понимаете, чемпионат шёл 6 месяцев, и это время были полные трибуны «Татнефть Арены», которые были рады красивым голам, комбинациям именно с участием этих ребят. Они набрали по 50 очков. В хоккей играем восемь месяцев… Да, в плей-офф не сыграли, но в середине сезона ни один человек не мог сказать, что они не сыграют. И мы думали, что сыграют. В чемпионате были лучшими, а в плей-офф, к сожалению [не получилось]. А то, что мы их приглашали – у нас не играло большинство в прошлом сезоне и, зная этих ребят, считали, что они добавят в этом компоненте, сделают нашу команду сильнее.

− Эмиль Гарипов покинул «Динамо». У вас есть к нему какой-то интерес?

Р.Я.: По Эмилю Гарипову велась работа. Насколько мне известно, у него есть вариант с другой командой. Было общение с ним, его агентом. Игроком и агентом принято решение – они точно будут в следующем сезоне играть в другой команде, но не у нас.

– Как дела у Артёма Лукоянова, который получил травму в шестой игре серии с «Авангардом»?

Р.Я.: Ему сделали операцию. Ему и почистили локоть, и перелом у него был. Он прооперирован, но сегодня уже был на собрании команды. У него есть контракт, он готовится к следующему сезону. Он будет готов к предсезонным сборам.

– Как будете решать вопрос по Данису Зарипову, если останетесь в клубе? Объективно он иногда не успевал…

Д.К.: Данис – большая фигура. При счёте 0:2 он вернулся, мы выигрывали потом. Он играл на уколах, ездил в Германию. Он сам будет принимать решение, ему надо подлечиться. Некоторые ребята были травмированы, играли на уколах, в том числе и Данис. Когда мы его готовили, он иногда и с тренировок уходил, потому что его беспокоила травма. Сейчас нужно просто-напросто разобраться, чтобы он был живым и здоровым. Здоровье – это очень важная вещь. А то, что успевал или нет – он был готов не на 100%. В плей-офф он молодец, вышел, помог, неплохо сыграл.

– Если представить, что он будет здоров, он будет нужен вам в следующем сезоне, как лидер в раздевалке или всё-таки надо уметь вовремя уходить?

Д.К.: Это решение ему принимать. Для меня важно, чтобы он был здоров на 100%. Если бы у него было всё хорошо по здоровью, он бы нам помог в этом плей-офф.

– Но он нужен вам?

Д.К.: Здоровый? Почему нет.

– Удалось ли вам посмотреть два матча финальной серии Кубка Гагарина?

Д.К.: Хорошие матчи, «Авангард» гнёт свою линию. ЦСКА вчера чуть по-другому сыграл. Забей первым «Авангард»… Опять же, много удалений было, очень много они играли в обороне, немного наелись. Хорошая, боевая игра. Жаль, что не мы играем с ЦСКА. Но здесь спортивный принцип, мы не будем об этом говорить. «Авангард» заслужил это, у нас очень интересная серия была.

– Как сейчас будет построена работа по поиску новых игроков и легионеров в частности?

Р.Я.: У нас есть скаутский отдел, который занимается этим круглый год, составляет списки игроков. Опять же, будем отталкиваться от заказа тренерского штаба, кто будет нужен – центральный нападающий, крайний, защитник. У нас есть списки потенциальных кандидатов, но всё зависит от того, кого из легионеров мы оставим, а кого – нет. Будут перемены.

– Какое ваше мнение о работе Игоря Горбенко, который отвечает за атаку и большинство? Общественность недовольна, но, наверное, есть вопросы и к игрокам?

Д.К.: Он хорошо работает, для меня никаких вопросов не возникает. Но не сработало большинство в важных играх, это факт. Это есть, мы об этом и говорим. У нас неплохо работало большинство в сезоне, но в серии с Уфой первая линия начала давать сбой. Нам нужно думать, анализировать. Вы правы, здесь надо над чем-то подумать.

– Для каких целей вы подписывали Романа Любимова и можно ли назвать этот трансфер ошибкой?

Д.К.: Мы хотели взять единицу для ротации и для того, чтобы мы могли кому-то дать сыграть, если будут травмированные ребята. Я его неплохо знал, но в плей-офф мы его не поставили потому, что очень хорошо прошли первые два раунда. И Данис не играл, был немного травмирован, хотя и хотел сыграть. Многие у нас не играли, если посмотрите – у нас играли одни и те же ребята, менялись 1-2 игрока. Потом, может быть, и нужно было дать шанс, но предпочли Дыняка. Он неплохо сыграл за «Барс» в плей-офф, им был доволен тренер, у него была игровая практика, он был на ходу. А так – физически он уже был готов. Когда он только пришёл – был неготовым в нашем понимании. Потом стал играть, в каких-то моментах неплохо сыграл, но здесь он не получил шанс. Считаю, мы его подвели к хорошему уровню, но жаль, что его не посмотрели.

– Вы проигрывали и в финале, и в полуфинале Кубка Гагарина. На вас психологически давит, что у вас нет Кубка?

– Знаете, я в первом раунде вылетал, во втором – вылетал, в финале проигрывал. Сейчас вот вылетел в третьем раунде. Теперь шанса нет никакого – или попадаем, или первое место занимаем. Как я уже говорил, ты просыпаешься на следующий день – и идёшь работать. Есть пример Саши Овечкина. Сколько он лет шёл к кубку? Ещё раз говорю: всё когда-то заканчивается, надо работать, верить в то, что ты делаешь, чтобы ребята верили. Мы очень много серий и 4:0 выигрывали. Факт остаётся фактом: это есть, но это не значит, что я сейчас всё брошу. Это делает нас сильнее. Каждый опыт – это опыт. Работаю на пределе, как могу. Сейчас у нас всё ровно, всё четко. Думаю, хорошее будущее будет.

Был хороший сезон. Многие молодые ребята получили шанс. Конечно, хотелось бы играть в финале, мы думали об этом, хотели. К сожалению, не получилось. Конечно, стоит ещё проанализировать. Работа дальше предстоит усердная, серьёзная. Какие-то моменты подтянем, поменяем. Понимаем, куда надо развиваться, что нужно усилить.

В завершении хочу сказать огромное спасибо нашим болельщикам, они молодцы. Как они провожали команду после последней игры – это дорогого стоит. Не слышал какого-то свиста, хотя и это, наверное, есть. То, что основная масса поддерживает нас, наш путь – за это им большая благодарность.

Цивилизованное расставание в Mindbox

Компенсация — Никита Прудников, CTO, 9,5 лет в компании

Мы стараемся максимально облегчить процесс расставания, чтобы это не было стрессом, когда человек просто на улице условно оказывается. Типа всё, следующей зарплаты не будет, прости. Насколько я помню, после прохождения испытательного мы гарантированно выплачиваем компенсацию в один оклад, а после года или скольки‑то — три оклада. То есть суперкомфортно, чтобы человек мог поварить, порефлексировать и в спокойном темпе найти себе новое место.

Размер выходного пособия — Александр Горник, CEO, 14 лет в компании

Выходное пособие — три зарплаты, если проработал больше двух лет, и две зарплаты, если больше года. Но оно служит по большому счету той же цели, что и открытые зарплаты, — максимально убрать трение. Мы не хотим разбираться — то ли мы человека вынуждаем уйти, то ли он сам хочет уйти. Мы не хотим этих неприятных разговоров. И в целом мне не нравится понятие «увольнение». У нас есть «расставание», и в 95% случаев это всегда обоюдно выгодная штука. Компании выгодно, чтобы человек, который не мотивирован и не хочет, не счастлив работать в компании, ушел, и для человека это всегда означает, что есть другое место, где ему лучше работать. И это выходное пособие призвано снять страхи. Понятные достаточно страхи: а как же я буду, на что я буду жить, как я буду искать другую работу, еще какие‑то вещи. И мы хотим поддерживать эту атмосферу. В компании работает уже 150 человек и нам все еще удается поддерживать эту атмосферу концентрации таланта, как у нас шутят, или просто супервовлеченного коллектива. Эту атмосферу очень легко разрушить, если немотивированные люди будут по какой‑то причине оставаться. Поэтому процесс расставания максимально мягкий, максимально открытый, не травмирующий, и мы очень хотим, несмотря на то что иногда это бывает даже больно для компании, чтобы люди, которые несчастливы, немотивированы, которым не очень нравится у нас работать, не заставляли себя. И весь этот процесс мягкого расставания, в том числе безусловные компенсации, к этому стимулирует, потому что долгосрочно это выгодно, а краткосрочно — ну надо потерпеть.

Шансы до увольнения — Филипп Вольнов, head of marketing communications, 5,5 лет в компании

По моему опыту, не личному взаимодействию с кем‑то уволенным, а вообще внутри компании, — тем, кого увольняют, дается очень много шансов. Зачастую даже слишком много, как мне кажется. Потом уже, если человек не справляется, говорим: слушай, кажется, не получается. У тебя есть возможность, например, сменить роль. Такое тоже периодически бывает. У тебя есть возможность просто уйти — два или три оклада, то есть приличная сумма. У некоторых людей это получается в районе миллиона. Фигак, и вышел — и вот тебе золотой парашют. И не только топ‑менеджмент, а каждый сотрудник. Или как‑то поднапрячься в очень ограниченные сроки и улучшиться по метрикам: раз, два, три, четыре.

Цивилизованно ли это? Наверное, да. Но это все, естественно, сочетается с публичной обратной связью. И она для многих людей довольно тяжелая. Вынести обратную связь, когда тебе в карточку люди пишут комментарии типа: братишка, а вот тут ты что‑то лажаешь, а тут нет, а тут вообще кошмар.

Карточки о несчастье — Валентин Шабанов, product owner, 3 года в компании

Каждый человек хочет рассказывать, что он красавчик, что он классный и постить красивые фоточки в Instagram. А рассказывать, что тяжело, плохо, и он вообще несчастлив, он не справляется, довольно сложно, просто потому что субъективно, заводя такую карточку, ты говоришь, что ты не можешь, не тащишь, а все вокруг, кажется, что тащат. Поэтому это тяжело.

Я почувствовал поддержку и внимание. Когда я заводил такую карточку, их было не так много, поэтому было много глаз и обсуждений. Потом их, кажется, стало больше, и карточки о несчастье перестали вызывать такой резонанс.

Предпосылки для увольнения — Андрей Медведев, product owner программы лояльности, 3 года в компании

Как происходит увольнение. Сначала, естественно, несколько итераций встреч без каких‑либо карточек. Причем итерация встреч с разными людьми, например, с техлидом команды. Мы даем обратную связь, что что‑то не получается, как‑то идет не так, нам это не нравится. Допустим, пошел некий конфликт, и мы просто поняли, что не сойдемся характерами. Ни команда не сойдется, ни я не сойдусь. И мы так же в обратной связи говорим, что прости, но нам дальше с тобой не по пути. Всё это проговорили, погасили эмоции, поговорили, подключился HR. Проводим несколько итераций встреч с разным составом еще раз.

И карточка — это уже финализация результата. Но основная работа по негативной обратной связи проходит лично, редко выносится на публику. На публику человек сам выходит с эмоциональной карточкой о расставании. Я не видел в компании случая, когда что‑то было неожиданностью, всегда были явные предпосылки и были разговоры.

Срок безопасности — Ростислав Листеренко, разработчик, техлид, 5,5 лет в компании

У нас в процессе есть пункт про то, что полезно давать срок безопасности, когда есть какая‑то сформулированная обратная связь о несчастье. И достаточно ее сформулировать для того, чтобы мы хотели расстаться с человеком. Принято формулировать какой‑то срок, за который человек может исправиться, описываются цели на этот срок. Это все делается уже публично, просто для контроля, что процесс нигде не сломался и никто не оказался несправедливо обижен.

И по прошествии этого срока можно принять решение. Иногда люди сами, будучи на сроке безопасности, понимали, что они не хотят ничего делать. И это нормально. И мы расставались.

Открытые обсуждения — Евгений Берендяев, SRE‑инженер, 8 месяцев в компании

Когда люди видят, за что увольняют сотрудника, они понимают, чего не нужно делать. Кроме того, благодаря тому, что процесс увольнения сотрудника открытый, те, кто считают, что негативная обратная связь в адрес этого сотрудника неправильная, там недопонимание какое‑то, они тоже могут высказаться, прийти и сказать, что претензии нелегитимны.

Адекватное расставание — Ксения Комарова, консультант по внедрению, 3 года в компании, удаленно из Финляндии

На моих глазах было несколько случаев, когда человек уходил, отдыхал, перезаряжался, а потом возвращался. Потому что было адекватное расставание и со стороны компании, и со стороны сотрудника. Хорошая передача дел со стороны сотрудника, выходное пособие со стороны компании. Какой‑то конструктивный диалог, почему мы расстаемся, почему у нас не сложилось. Мне кажется, это как в человеческих отношениях, так и здесь. Если вы адекватно расстались, то есть шанс, что вы останетесь друзьями и сможете как‑то дальше взаимодействовать.

Возвращение после увольнения — Иван Попенко, разработчик, ведущий менеджер клиентских проектов, работал 2007–2017

Не думаю, что можно вернуться в компанию через столько лет. У них есть примеры с Олегом Кичуткиным, который только при мне нанимался два раза, а потом еще раз. И каждый раз он увольнялся, потому что они с компанией не очень друг другу подходили, продукт был не очень развит, Олег тоже. Но на третий раз он зашел очень хорошо. Насколько я знаю, он проработал очень долго и принес огромную пользу с точки зрения клиентов и прочего.

Возвращение — Светлана Шулова, аналитик, 7 лет в компании, удаленно из Москвы

Я уволилась и через год вернулась. Та работа была для меня достаточно стрессовая и очень напряженная. А я при этом планировала детей. Я поняла, что не могу это совмещать, и мне надо менять работу. Поэтому пришла с пониманием, что так как я все знаю, я могу сразу приносить пользу, меня не надо обучать. То есть я вышла и сразу работаю, и сразу могу делать что‑то полезное людям. Я, конечно, сказала про свои планы ребятам, с которыми буду работать, чтобы они могли принять решение, хотят ли они со мной связываться.

Общение после увольнения — Андрей Конько, менеджер проектов, работал 2015–2017

Общаюсь с большим количеством ребят. Наверное, Mindbox — это единственная компания, где меня часто зовут в гости. И вне рамок компании, и внутри компании, и приглашали на корпоративы. Я прихожу в Mindbox, как домой к родителям. Раз в полгодика грех не увидеться, посидеть, поболтать, повспоминать прошлое — замечательно. Что мне очень нравится в Mindbox — это такой семейный вайп, что это отношение, как к семье, как к родственнику, что тебя помнят.

Расставание на позитиве — Виталий Маргелов, разработчик, скрам‑мастер, работал 2018–2020

В компании очень здорово расстаются с людьми. Мне очень нравится, что это всегда на позитиве. Это всегда про то, что мы не сошлись, а не про то, что человек плохой. Это приятный бонус в виде отпускных денег. И в целом всегда все мне говорили, и Горник в том числе, что, если тебе захочется, если ты как‑то переосмыслишь и захочешь вернуться, мы тебя ждем с распростертыми руками. Это всегда приятно слышать.

Я не держу никакой обиды на Mindbox. Я сейчас понимаю, что я не с тем мировоззрением не в то время пришел не в ту компанию. И для каких‑то людей работа в Mindbox — это лучшее, что может случиться в Москве, в России. Это все вопрос приоритетов, вопрос соответствия, не вопрос какой‑то личной обиды или несведенных счетов. Я же к вам пришел в конце концов.

Механизмы для выгоревших — Александр Горник, CEO, 14 лет в компании

У нас есть несколько механизмов для выгоревших или готовых уволиться сотрудников. Во‑первых, возможность перехода в другую команду. Это не стоит недооценивать, потому что команды очень разные, для многих это фактически как другая компания, даже по атмосфере работы. Условно, в одной команде ругаются матом, что для кого‑то важно, а в другой не ругаются. Или совершенно разные продукты в разработке.

Во‑вторых, у нас есть для тех, кто долго проработал, саббатикал — это такой длинный оплачиваемый отпуск. По‑моему, мы даем месяц за каждые три года, если я не ошибаюсь. Мы предлагаем людям уйти в длительный оплачиваемый или неоплачиваемый отпуск, были и такие истории.

Что мы еще делаем? У нас есть тренинги. Это не совсем, конечно, для тех, кто уже собрался увольняться, но мы проводим регулярные тренинги про выгорание, в каком‑то смысле про самоопределение, про софт‑скилы, которые направлены на то, чтобы люди лучше поняли, что они хотят делать, а что они не хотят делать. У нас был недавно тренинг и несколько людей поняли на тренинге, что где‑то не там находятся в жизни, и решили уйти из компании. Два расставания я с большим сожалением связываю с этим тренингом. Это с одной стороны очень грустно, а с другой — это признак того, что это работает, и так лучше.

Что мы еще делаем, чтобы удерживать? Горизонтальные переходы. Во‑первых, у нас внутренний хантинг в норме, когда открывается позиция, прежде всего оффер делается коллеге из другой команды, который может вообще быть в другой сфере. У нас очень часто из клиентского сервиса люди переходят в продактов. Соответственно, мы стараемся найти какую‑то роль, иногда даже уникальную.

То есть концепция, которой я стараюсь придерживаться, — это «роль для человека, а не человек для роли». Если мы видим хорошо работающего человека, мы постараемся поменять компанию таким образом, чтобы ему было комфортно, и он нашел свое место в ней.

Перезагрузка в отпуске — Артем Авдеев, system engineer, 2 года в компании

Последняя капля. Я даже не знаю на самом деле. Просто мысль об увольнении крутилась несколько месяцев в голове. Ложишься спать — мысли о работе, встаешь — мысли о работе, что‑то делаешь — мысли о работе. Даже когда я ходил на тренировки по танцам — в голове тоже одна работа. Просто в один момент ночью подумал — все, хватит. И завел карточку.

В карточке о расставании я про компанию ничего не рассказал. Я рассказал о том, что у меня больше нет сил, не едут никакие задачи, за которые я брался, просто потому что нет сил их делать. Собственно, в принципе все. В личной обратной связи с моими ведущими я рассказал, что и как, но в карточку не писал. Мне писал Горник, что ему очень жаль, что я ухожу. Но больше никто не писал особо. Потому что с теми, с кем я общаюсь, общение не в карточках происходит, а лично или в чатах каких‑нибудь наших скрытых.

В плане жизни они мне советовали, чтобы я просто ушел в отпуск, отдохнул, перезагрузился и пришел обратно. В принципе то, что я и сделал на самом деле. Я вышел из отпуска и немножко разгрузился по задачам. Попросил некоторых людей помочь, потому что не вывожу сам. В отпуске я много думал про все это. Про увольнение, про другие компании и про все такое. И решил, что Mindbox — нормальная компания, в которой можно что‑то порешать. Если тебя что‑то не устраивает, высокая нагрузка — можно разгрузиться.

BTS 18+ (закрыто) — Реакция для @Ilona_Pak

@Ilona_Pak для тебя💜

Приехав с тура, Чимин начал вести себя... отвратительно...
В прошлом добрый и отзывчивый Пак стал грубым и малообщительным. Все это так сильно огорчало, щемило где-то внутри. Подобно надувным шарикам лопаются твои нервы. Ведь терпеть такое отношение ты не намерена. Больно. Очень больно. Но другого выхода, кроме как расстаться, просто нету.
И вот, собравшись с силами, и дождавшись Чимин с работы, ты решилась высказать ему все то, что так давно заселилось в ранимой девичьей душе.
– Чимин, я хочу с тобой поговорить.
– Давай не сейчас, а? Я устал.
– Нет, сейчас. Это серьезно.
В ответ раздражительный выдох и закатанные глаза. Что ж, складывается ощущение, что Чимину все равно.
– Чим, присядь и выслушай меня. Пожалуйста.
Он присаживается на стул напротив тебя, скрестив ноги и откинувшись на спинку стула.
– Я тебя слушаю.
– Чимин... после приезда, ты стал... другим. Абсолютно другим. Ты не общаешься со мной, не улыбаешься. Почти всегда остаёшься ночевать в студии. Ты больше не целуешь меня, не пишешь мне. Что случилось? Я тебе больше не нужна? Ты нашёл другую? Ответь мне...
– Если... я больше тебе не нужна... то думаю, нам стоит...
– Что? Предлагаешь расстаться? Отличная идея, браво. Это все? Я могу идти спать?
– Чимин...
– Перестань, пожалуйста, пилить мне мозги. Дай мне отдохнуть.
– Дослушай меня..!
– Отстань от меня, прошу. Я хочу отдохнуть!
Встав со стула, чуть замахивается рукой. Ты резко жмуришь глаза, и прикрываешь лицо руками, сгорбившись к коленям. Дрожишь, всхлипываешь. Ты совсем не ожидала такого от Чимина. Все, что угодно, но не того, что он поднимет на тебя руку. Горячие слёзы стекают по щекам, крупными каплями падают на футболку, оставляя мокрые следы. Все же, осмеливаешься поднять голову. И видишь до жути напуганного Чимина. Он так растерян. Его самого трясёт, он держится за руку, и бегает глазами по комнате, иногда сталкиваясь с тобой.
Его будто током прошибло. Он смотрит на тебя, раскрывает рот. Вот-вот собирается что-то сказать, но ты перебиваешь его.
– Я так понимаю, мы расстаёмся?Что ж, надеюсь, ты будешь счастлив. Без меня.
Уже собираешься покинуть такую родную квартирку, предварительно до этого собрав чемодан в прихожей, но рука Чимин останавливает тебя.

жизнь без цезур – Левада-Центр

Беседа социолога, руководителя отдела социокультурных исследований «Левада-центра» Алексея Левинсона и французского русиста, социолога, историка, переводчика Алексиса Береловича.

— «Гефтер» продолжает биографическую серию, посвященную осмыслению истории ее конкретными акторами. И сегодня у нас в гостях вновь Алексис Берелович и Алексей Георгиевич Левинсон. Они продолжат свой предыдущий разговор и выйдут сегодня, как мы предполагаем, уже ближе к 2000-м годам. Пожалуйста.

Алексей Левинсон: Здравствуйте, все! Как мы с тобой одновременно вспомнили, завтра день рождения Бориса Дубина, первый день его рождения после смерти, который мы встречаем без него. Давай скажем про Бориса несколько слов. Ты начнешь?

Алексис Берелович: Как я это на себе уже почувствовал, мне очень трудно оказалось говорить и писать о Борисе, наверное, потому что он чрезмерно близок. Я никак не могу установить ту дистанцию, которая позволила бы мне говорить о нем в отключенной, отвлеченной форме. Поэтому я только могу сказать, что, конечно, он один из редких людей, которых я знал, может быть, единственный, кто так тесно соединял в себе художественную и научную натуру, то есть и аналитический ум, и поэтический. И, наверное, это ему придавало тот взгляд на вещи, который позволял нам продвигаться вперед. Те, кто его читали, знали, что это был человек фантастической эрудиции: каждый раз, когда Нобелевская премия по литературе присуждалась какому-то совершенно неизвестному писателю и все бросались искать про него в энциклопедии, то «Иностранная литература» поступала всегда просто: она звонила Борису и просила у него статью, и он мог ее написать. Его знание современной поэзии, художественной литературы, социологической литературы, истории меня всегда поражало, а также знание современной музыки и современной живописи. И, конечно, это был человек фантастической любознательности. Его всегда все интересовало, и он был способен это не только прочитать, увидеть, но и впитать в себя, чтобы потом об этом думать и включить это в свой образ мысли. Так что, конечно, его страшно не хватает, его отсутствие — большая потеря для всех, а для его друзей это очень, очень тяжело. И в этот день, день рождения, это тем более ощущается.

А.Л.: Я, конечно, с каждым из этих твоих слов соглашусь и думаю про него то же самое. Хочу сказать не про него, а про след и отражение его деятельности, которое сейчас можно видеть. Радоваться тут или не радоваться, не могу сказать, но Борис был при жизни в основном признан или частными людьми, или, если говорить об институтах, институциях, то Французской Республикой и еще какими-то субъектами, но не внутри Отечества. Теперь же, когда Бориса не стало, один за другим пошли вечера его памяти, книжки в его память, выступления, статьи, так что правило, что надо умереть, чтобы о тебе заговорили, выполняется с тяжелой для меня непреложностью. Но очевидно, что многим людям стал ясен масштаб этой личности. Просто какие-то люди стали объяснять другим, что это был крупнейший, выдающийся теоретик культуры, социолог, ну и прочая, и прочая. Что, вообще говоря, является правдой. Надо сказать, что это не тризна по начальнику, когда говорят что-нибудь хорошее вне зависимости от того, правда это или нет. В данном случае тем, кто говорит, что это замечательный социолог, или переводчик, или и то и другое, не приходится кривить душой. Но я хотел вспомнить нечто о его личности, что было не слишком очевидно. Он же играл роль человека мягкого-мягкого, обходительного-обходительного. Больше всего ему подошло бы быть хилым интеллигентом, между тем это был человек, во-первых, очень широкий в плечах, во-вторых, с очень большой силой и готовностью эту силу использовать. Первый сердечный приступ постиг его после того, как он рубил дрова. А самое главное, мне кажется, что говорит о его силе, — это то, как он стал социологом. Ведь он явно был филологом, литератором в широком смысле, и до взрослых лет видел себя на этом пути. Он работал в Библиотеке Ленина, в отделе «Книги для чтения», и те, кто там работали, назывались социологами, не очень всерьез задумываясь над значением этого слова. И то, что они делали, для своего времени было, вероятно, важным и нужным, но, глядя из сегодняшнего дня, всерьез это воспринимать не приходится. И вот туда в силу разных обстоятельств попал Лев Гудков, который к этому моменту действительно и знал социологию, и упражнялся в ней, но отнесся более чем критически к той социологии, которую делали там эти люди. И если большинство обиделись на эту оценку, то Борис Дубин сделал совершенно другой вывод. Он сел за книги. Его жена Алена мне говорила: он не спал полгода, и за полгода он из никакого социолога стал социологом, по крайней мере таким, который мог работать с Гудковым в одной упряжке. Прошло еще несколько времени — и это стали те люди, про которых говорили «Гудков и Дубин» и не различали, кто кого выше ростом. А еще через некоторое время он отстроился от Гудкова, пользуясь тем интеллектуальным ресурсом, о котором ты говорил, и занял место, у которого нет подобия. Гудков, конечно, тоже занимает место, подобное которому никто не занимает, но он теоретик социологии как таковой, а Борис — это пересечение, по сути дела, четырех или пяти дисциплин, он столько же социолог, сколько антрополог, социальный психолог, а также это история, социологически прочитанная, социология, исторически усмотренная. Дисциплинарно это перекресток, узел, сад расходящихся тропок, можно сказать его же словами. И недаром сейчас мемориальные заседания, вечера проводят люди в разных дисциплинарных углах.

Борис действительно писал о многих вещах, в том числе по горячей политической тематике, и похоже, что закончил он свои публичные выступления именно на этом. Его интервью, которое стало знаменитым, данное за несколько месяцев до смерти, в самом деле предсмертное, только там он не свою кончину прозревал, хотя, быть может, и ее, но он ведь сказал, что это начало конца, приговорив или объявив диагноз нам всем. Я не уверен, что этот диагноз верен, но какой надо обладать силой, чтобы решиться сказать такое? Если это говорит не легкомысленный человек, который может воскликнуть: «А-а-а, все пропало, все ужасно!» — а человек, понимающий цену таким словам. На это надо решиться. Конечно, на подобное нас толкают и обстоятельства, но ты же принимаешь на себя ответственность за такое заключение, и он ее принял.

А.Б.: Я хотел добавить еще одну черту в продолжение того, что ты сейчас сказал. Меня поражало в нем также полное пренебрежение к званиям, к официальности, что очень несвойственно обычно России. Он даже не был кандидатом наук, всегда у него была позиция включенного, но в то же время не желающего до конца участвовать в этой академической или околоакадемической игре. Я думаю, это была очень важная его черта, что не мешало ему совершенно точно знать свою цену, я так бы даже сказал: у него не было ложной скромности, он знал: то, что он пишет, — это важно и имеет значение. Твой рассказ о том, как он стал социологом, мне напомнил, как он про одного своего хорошего знакомого говорил: когда они сидели в Ленинке, у него было впечатление, что он берет книжку и ее всасывает за полчаса, берет вторую — и тоже ее всасывает. Вот у меня было то же ощущение от Бориса: он просто все поглощал. А третье, более важное, что я хотел сказать, — это о жизни политической. И в его последнем интервью вся история ВЦИОМа (левадовского, конечно) показана как в хорошем смысле авантюра, попытка, которая в то время удалась, соблюдая научность социологической работы, включиться в политическую жизнь — не впрямую, не давая политические советы читателям, а давая, как говорил, кажется, сам Левада, зеркало, в котором общество сможет само себя увидеть, дать возможность возникновения общественного мнения. Мне кажется, это последнее интервью и последние месяцы и даже годы Бориса прошли под знаком того, что этот проект и эта реализация себя как ученого и в то же время как гражданина, говоря высоким стилем, привели к такому печальному концу. Я имею в виду, несмотря на все надежды, на все наши старания, мы пришли к тому, к чему пришли, и его глубокое отчаяние было вызвано осознанием, что общество, которому он во ВЦИОМовском варианте думал помочь родиться, так и не сложилось.

— Позвольте воспользоваться в таком случае нашим авторским правом и задать следующий вопрос. Давайте немного перевернем схему вашего общего биографического рассказа. Могли бы вы отреагировать сначала на современный этап, начать с него? Что для вас этот исторический момент, как он влияет на ваше восприятие и истории, и России?

А.Л.: Я хочу начать. Я думаю, что мы правильно начали и закончили эту часть тем, что Борис сказал на прощание нам, и я думаю, из этой перспективы в самом деле можно смотреть и на момент текущий, на тот, который Борису уже удалось увидеть, и в ретроспективу. Я скажу, что глубочайший скепсис Бориса я разделяю, но, быть может, мои представления не носят такой эсхатологический характер, как у него, хотя бы потому, что, в отличие от него, я верю в маятниковый характер российской истории, но это не мистика истории, это ее механика. Поэтому нам — ну, не нам, так кому-то — придется еще увидеть и какие-то маленькие «оттепели», перестройки и все такое в этом роде, а с ними возникнут и новые надежды. Но, что касается момента сегодняшнего, то по глубине погружения в антилиберальную фазу трудно найти параллели, особенно если принять во внимание такой параметр, как скорость погружения. Если взять вещи, которые в сталинское время достигались через годы-годы-годы и за счет выстраивания всяких институтов, прежде всего репрессивных и партийных, мы многие социально-психологические феномены этой поры наблюдаем здесь без всего этого антуража. Казалось, что все советское опирается на мощнейшие институты: армия, госбезопасность, КПСС, а мы сейчас имеем феноменологию советского без этих опор. Это не значит, что все то же самое, я совершенно не хочу сказать, что вернулся Советский Союз. Я говорю о феноменологии: она, оказывается, может существовать автономно, или она может опираться на те вещи, которые залегали глубже, чем все то, что называлось словом «коммунизм», имея мало отношения к этому коммунизму в серьезном терминологическом смысле. Поскольку удалось дойти до подосновы, до этого скального грунта имперско-державно-черт-знает-какого, на нем, оказывается, можно строить, не имея дополнительных конструкций. Это мое представление о том, что происходит сейчас. Запах у этого всего дела такой, что словами не хочется его описывать. Тут шутили очень много, что в Москве запах сероводорода был какое-то время назад не только по причине аварии на каком-то из предприятий, но и…

А.Б.: Я частично разделяю то, что ты сказал, но хотел продолжить немножко в другом ключе, а именно, что меня тут отделяет от Бориса тоже — это идиотская вера, по-другому это нельзя назвать, в то, что Россия когда-нибудь станет Европой и что все цветы зацветут. Никак не могу избавиться от этого остатка моего коммунистического прошлого. И поэтому, хоть ничего рационального тут нет, тем не менее у меня остается надежда: все-таки, может быть, как-то это изменится когда-нибудь и что все-таки Россия — это Европа, хотя и, конечно, немножко странная. А то, что ты сказал, начало становиться ясно, когда пришел к власти Путин. С 2000 года идея советского человека постепенно начала заменяться другим. Мы все видим с большим удивлением, как форма, поведение, язык так быстро могут восстановиться. Если все это так быстро восстановилось, то это заставляет нас посмотреть на годы перестройки, начала 90-х и сами 90-е не как на начало эволюции куда-то, как мы на это смотрели тогда, а как на какую-то встряску. На воде ряска, затем встряска, она разошлась, появилось ощущение движения, какие-то маленькие, даже большие волны, а потом такое ощущение, что все это снова затягивается. Я, опять-таки, не хочу сказать, что это Советский Союз. Но когда ты видишь, как все принимается единогласно, как те, которые не хотят быть единогласны, становятся врагами народа… Это слово еще не употребляется, но оно подразумевается. Это все, конечно, нас заставляет посмотреть на конец 80-х — 90-е годы немножко с другой точки зрения. А именно, как мы смотрим на «оттепель» конца 50-х — 60-х как на момент большого социального движения, но которое не позволяет выйти на какой-то другой путь, как будто возвращается опять в ту же колею и не может вырваться из нее. И эта готовность общества вернуться к обычным отношениям власти, обычным отношениям между собой вызывает, конечно, большой пессимизм. Как из этого выйти? Я живу в Италии, и здесь сейчас идут дискуссии, как выбраться из всеобщей коррупции — вопрос, тоже знакомый для России: когда те, кто должен бороться против коррупции, сами коррумпированы, и непонятно, где найти тот инструмент, который позволяет это преодолеть. Когда 90% общества одобряют те формы политической жизни, которые ей предлагают, то где инструменты, чтобы из этого выйти? Конечно, была интеллигентская просветительская иллюзия, что надо организовывать школы, надо учить, просвещать. Но драма в том, что люди вполне все понимают. Дело не в том, что они не понимают и им надо объяснить и просветить. Вполне понимают, и это их устраивает. И в этом, мне кажется, трудность.

А.Л.: Да-да. Я хотел бы зацепиться за эти твои слова. И сказать, что отличие нынешней эпохи от всех предыдущих касается феномена двоемыслия, двоесловия, double think и double talk. Это Оруэлл концептуализировал, а Левада, если ты помнишь, очень за это схватился и много этому уделял внимания как одной из конститутивных черт советского человека или общественного устройства. Так вот, в чем отличие нынешнего double think и double talk от предыдущих? Его классическая форма — это когда люди в своей частной жизни говорят одно, а в жизни публичной, которая одновременно есть жизнь в свете любого рода власти, они говорят другое, часто противоположное. И таким образом приспосабливаются жить в репрессивном государстве. Мы сейчас видим совершенно иную картину. Что касается власти и публики, и та и другая пользуется двумя языками, но одновременно. Второй язык нужен власти, для того чтобы разговаривать с Западом. Это язык, который выдерживает нормы так называемого мирового сообщества, европейской в самом широком смысле политической культуры. Это тот язык, на котором можно выступать в Организации Объединенных Наций. А другой язык — это тот язык, на котором надо говорить со своими. Эти языки различаются очень фундаментально, это ценностные системы, выстроенные совершенно по-разному, на совершенно разных основаниях, у них совершенно разные роли формального и неформального. Это различия очень глубокие, я бы сказал, фундаментальные — как различие между мужским и женским в архаических культурах. Так вот, этими двумя языками владеет власть, и этими двумя языками владеет публика в лице каждого ее представителя, и меня тоже. Зачем публике нужен второй язык? Вот тут начинается самое интересное. Публике не приходится общаться с внешним партнером. Этот внешний партнер находится внутри. Причем этот внутренний Запад, с одной стороны, репрессирован, а с другой стороны, с ним непрерывно разговаривают или, еще точнее, его пытаются сейчас забить с помощью языка. Именно так сейчас действует телевидение. В принципе, телевидение является публичным, и оно по идее должно было бы говорить на языке, который предназначен для внешнего обращения. Но так же, как матерное слово сейчас вышло в публичный оборот, несмотря на то что его пытаются загнать обратно, туда вышли и ценности уже другого рода, в том числе политические. Ну, тут у нас есть герои этого дела: Жириновский, например, один из первых экспериментаторов на этом поле. Но у него сейчас есть много учеников. В особенности если взять первого ученика…

А.Б.: Мне кажется, в отличие от double talk Оруэлла — если я хорошо помню Оруэлла, я давно его читал, — мне всегда казалось очень интересным, что у нас (имею в виду Россию) двоемыслие, двоеречие — это когда ты дома думаешь и говоришь одно, а на публике думаешь и говоришь другое, но при этом ты искренен в обеих ситуациях. То есть когда ты попадаешь в ситуацию, когда надо говорить публично, ты понимаешь, что надо говорить как-то по-другому. Впрочем, это во всех обществах так. Но тут еще играет роль, что язык на кафедре другой. И когда ты на кафедре, ты начинаешь говорить третьим языком. И тебе очень трудно выйти из этого. И это была одна из очень глубоких черт советского общества. Что мы видим сегодня? Действительно, власть умеет говорить и таким языком, и сяким. Притом я не могу сказать, искренен Путин или нет, это нерелевантный вопрос. Но ощущение, что надо соблюдать какие-то общие правила, международный язык, у него есть. Я бы даже сказал, что единственное объяснение, почему он не пошел на третий срок и не изменил эту Конституцию, — именно этот язык. Но что в последнее время изменилось? Возникла идея, что можно и не соблюдать этот язык.

А.Л.: Да, конечно.

А.Б.: Мы все помним эту историческую фразу «мочить в сортире». Что это означало? «Я умею с вами говорить на вашем языке». Вспомните, в своей автобиографии он подчеркивает, что он дворовый мальчик, он не элита, он не из партии, он один из… Ну, и пришлось ему пахать на галерах, соблюдать баланс. Поэтому для него оба эти языка совершенно органичны. Поэтому, наверное, у него такая сильная поддержка, что, как ты и сказал, у многих та же конституция. И о советском он выразил совершенно точно, мне кажется, общественное мнение. Он сказал: «У человека, который не жалеет о Советском Союзе, нет сердца. У человека, который хочет его воссоздать сегодня, нет головы».

А.Л.: Мы знаем, на что это парафраз. Но я только хочу обратить твое внимание на то, что, скажем, Хрущев, ни о чем таком не думая, пользовался всякими непечатными словами, обещал показать кузькину мать и так далее. Но не снискал этим на родине ничего. Его никто из-за этого не считал своим. Да, он укоротил дистанцию между собой и публикой, хотя публика этого совершенно не требовала и не ждала, он не стал от этого ближе и роднее нисколько. Сталин назывался родным и близким, говоря вообще совершенно на ином языке, да к тому же еще с акцентом. И я бы не переоценивал значение этих сигналов Путина — «мочить в сортире» и так далее. По нашим данным, они, как и многие другие символические жесты, которые он совершал: куда-то там нырял, летал, еще что-то такое делал, на публику — я говорю о массовой аудитории — не производили никакого впечатления. Конечно, они куда-то откладывались, регистрировались как возможности его поведения, но на том отношении, что мы могли фиксировать в количественных показателях, ничего из этого не отражалось. Я думаю, вот что сейчас произошло. Тут снова стоит вспомнить Бориса, когда он в своем выступлении в «Мемориале» — ты, наверное, видел этот кадр, — очень экспрессивно показал, что общество наше испытало огромное облегчение, отбросив — он здесь прямо руками показывал — пиетет перед Западом. То есть на Запад можно больше не обращать внимания, он больше нам не указ, и, утверждает Борис, общество в целом испытало огромное облегчение. Я не во всем с ним соглашусь, но он заметил очень важную вещь: в политическом позиционировании России действительно произошел сдвиг. Почему россияне сейчас так радуются тому, что произошло? Потому что Россия себя заявила — и наши опросы это показали — как великая держава. А что это значит? А значит это всего лишь одно — что мы поступили не так, как хотели наши западные партнеры, Америка прежде всего. Это, прежде всего, выразилось в том, что мы нарушили не только языковые нормы, но нормы международного права. Захотели нарушить — и нарушили. И раз нам это сошло с рук, удалось — значит, нас признали, нас боятся. Вот так образовался комплекс великой державы, и поэтому отброшен прежний политический язык. Мы умеем на нем говорить, но тут мы высказались в публичной сфере на своем языке. Мы вышли туда такие, какие мы есть, не прихорашиваясь. Вышли — и в этом наше величие. Раньше так пробовали поступать только частные лица. А здесь это было сделано как коллективно-публичная акция. Это очень важная новация.

А.Б.: Я хотел сказать, что, конечно, это еще подпитывается очень сильным ресентиментом: нас не признавали, нам не давали места за столом, а держали где-то там, с челядью. Мы к вам с чистым сердцем, а вы нам плюнули в душу. Этот комплекс и нашел выход в том, что ты говоришь. Ах, если вы так, то мы вам покажем. Как вы думаете?

А.Л.: Только одна поправка. Насчет того, что с чистым сердцем, — очень мало кто так сейчас скажет. Сейчас скорее прошлое видится так: мы себя корежили по-вашему, пытались выплясывать под вашу дудку. А на самом деле и вы нас никогда не любили, да и мы, в общем, зря искали места за вашим столом. Вот лейтмотив какой.

А.Б.: Горбачев — дурак, хотел сесть за стол.

А.Л.: Он не дурак. О нем гораздо более грубые слова говорят. Но я все же думаю, что то, что мы сейчас с тобой описали, считать единственной, конечной или полной правдой о российском массовом сознании нельзя. Категорически нельзя. Мы это сознание застаем в ситуации, которую ты назвал словом «ресентимент», но это ресентимент от чего? От того, что действительно дважды потерпела неудачу попытка идти тем путем, о котором ты сказал, — путем демократии начала 90-х, которые ты поминал. И 2011–2012 годы в Москве были серьезными попытками демократизации, на которые откликнулась вся страна. Это не просто креативный или там какой-то средний класс, московские «хомячки» и пр. Это все вздор. На самом деле это была попытка всего общества в целом пойти той дорогой, поскольку ценности соответствующего рода в российской культуре заложены ровно так же, как те ценности, которые сейчас мы наблюдаем в их полном сиянии. А те мы наблюдаем в их умалении, всяческом небрежении, но это не значит, что их нет. Они есть, и если они никогда не торжествовали, это не значит, что они отсутствовали или будут отсутствовать в будущем. На этом, кстати, зиждется мое убеждение, что их час придет. Я повторяю, это не мистика, это такое устройство российской культуры, в том числе политической. И то, что ты сказал о европейском выборе: его безусловно кто-то заявит, и кто-то сделает шаги в этом направлении. Где в это время будет Европа? Ну, бог весть.

А.Б.: Я думаю, как раз одна из трудностей, которые постигли российское общество, спровоцирована тем, что сама Европа пребывает в серьезном кризисе. И поэтому дискурс о том, что «а, посмотрите, как у них все плохо», достаточно легко срабатывает.

А.Л.: Нет-нет-нет. Это «посмотрите, как у них» покоится не на реальной оценке того, что происходит в Европе, а на попытке поставить им каждое лыко в строку: и глобальное потепление, и…

А.Б.: Как в сталинское время: посмотрите, как они с неграми обращаются…

А.Л.: Масса людей убеждены, что Америка загнется просто не нынче — завтра. Я таких людей за своим столом, где проводят фокус-группу, вижу на расстоянии полутора метров: они уверены, что через 30 лет Америки просто не будет вообще. Понимаешь, все решается изнутри, а не извне, хотя, наверное, европейский кризис тоже имеет какое-то значение, и, конечно, мы вовлечены в глобальную систему, Россия не есть автономное образование, а в самом деле мировая держава. Но не в европейском кризисе дело. Это я тебе как европейцу говорю. Поверь мне.

А.Б.: Но в чем? Меня очень удручает поведение большей части интеллигентного класса. В сталинское время ты мог рисковать жизнью. В брежневское ты рисковал карьерой. Я не говорю о каких-то выступлениях на площади — просто вести себя порядочно иногда было сложно. Но мы видим сегодня массовое принятие правил игры. Почему? Зачем?

А.Л.: От отчаяния.

А.Б.: Несмотря на массовый цинизм, который тоже не возникает из ниоткуда, он тоже от неудачи.

А.Л.: Да-да. Абсолютно.

А.Б.: С другой стороны, была такая иллюзия, даже кажется внутри ВЦИОМа и «Левада-центра», что молодые просвещенные люди принесут будущее России. И было два полюса: старые, необразованные, а с другого полюса — молодые, просвещенные. Мы видим сегодня, что молодые и просвещенные могут совершенно так же думать и вести себя, как полагается. Не они будут солью земли. Но все равно есть какой-то плацдарм. Мы не находимся в той же ситуации, как при выходе из сталинского времени. Есть хоть какие-то маленькие институты. Они теплятся, их душат, их зачисляют в иностранные агенты. Но есть «Мемориал», Сахаровский центр, тот же «Левада-центр». Не бог весть какие институции — я не хочу преувеличивать их значение и вдаваться в какие-то обломовские грезы, — но они существуют. И они как-то действуют и все-таки создают альтернативный курс. Слабый, но он есть. И люди его знают. И видно по тем же опросам, что нет желания задушить всех. В общественном мнении есть позиция, что пусть они живут. Они там такие-сякие, но пусть живут, мы не хотим их смерти.

А.Л.: Это так.

А.Б.: Вот так я это понимаю. Маленький курс надежды.

— Спасибо, и я надеюсь, что мы пойдем обратно в следующий раз. И затронем, быть может, 70-е, 80-е, 90-е годы. Всего самого доброго.

А.Б.: Мы больше не расстаемся.

— Нет, мы не расстаемся. Всего доброго.

А.Л.: Замечательно, значит, есть будущее.

Оригинал

Когда расстаться с кем-то и когда держаться

Ключ к решению этих проблем заключается в том, что и вы, и другой человек должны быть готовы работать над тем, что застряло в ваших отношениях. И для этого вы должны дать другому человеку возможность помочь вам это исправить. Но они не могут помочь вам исправить это, если не знают, почему вы в первую очередь несчастны.

Не секрет, что здоровое общение имеет решающее значение для любых отношений, но это все еще недостаточно развитый навык для многих людей.² Итак, когда дело доходит до сообщения о ваших недовольствах в отношениях, вот несколько правил, которым нужно следовать: ³

1. Люби грешника, ненавидь грех.

Отношения позволяют нам видеть все в очень личном плане. Мы делаем выводы о характере нашего партнера, основываясь на его поведении, а затем персонализируем его, пытаясь понять, что это значит для нас. Это естественный поступок, ⁴, но он может доставить нам неприятности, когда наши интерпретации чьего-либо поведения заставляют нас атаковать его характер.⁵

Часто намерения вашего партнера не так ясны, как вы их видите, и / или они даже не знают, что что-то не так. Вот почему так важно, чтобы вы сосредоточились именно на рассматриваемой проблеме и воздерживались от любых суждений или нападок на их характер. ⁶ Как только вы начинаете нападать на кого-то лично, все быстро выходит из-под контроля, и очень сложно вести продуктивный разговор, посвященный настоящему конфликту. ⁷

Лучше просто сосредоточиться на том, что вас беспокоит и что вы оба можете с этим поделать.Оставьте в стороне личные оскорбления.

2. Откажитесь от «Оценочной карты отношений».

Что касается вышеупомянутого пункта, почти никогда не имеет значения, чья это вина. У любых проблем во взаимоотношениях всегда есть две стороны. Даже если речь идет о лжи и обмане, скорее всего, лжец / мошенник не был доволен многими вещами, которые побудили его к этому.

Да, один человек может быть более ответственным за текущие проблемы в отношениях, чем другой, но указание на то, что просто набирать «очки» вряд ли поможет.

Оставьте карточку результата. Не поднимайте прошлые проблемы, пытаясь решить текущие проблемы. Не держите обид. Не «подсчитывай», кто был большим засранцем. Потому что а) это не имеет значения, и б) вы никогда не подведете итоги так, чтобы проиграть. Так работает наш мозг. Мы всегда думаем, что правы, даже если это не так. Так что оставьте карточку дома и сосредоточьтесь на том, чтобы слушать. ⁸

Итак, на данном этапе, если вы определили настоящую проблему и сообщили им о ней здоровым, зрелым образом, и они готовы поработать над ней вместе с вами, тогда отлично — я говорю, придерживайтесь этого и посмотрим, сможешь ли ты со всем разобраться.

Многие люди слишком легко сдаются на этом этапе. Дело в том, что у всех отношений есть свои взлеты и падения, но тот, с кем стоит оставаться, — это тот, кто готов работать над проблемами вместе с вами, даже когда вы действительно злите друг друга.

Но если они делают только половину заданий и не готовы решать важные для вас вопросы, что ж, пора установить некоторые границы.

Ваше тело во время разрыва: наука о разбитом сердце

Расставание — это эмоциональные американские горки.На самом деле это неправда. Если бы разрыв был чем-то вроде американских горок, конец был бы виден с самого начала, вы могли бы сказать «нет, спасибо» поездке, а в конце, за изрядную сумму, воспоминание можно было бы смаковать вечно с хлипким картоном … фото в рамке.

Расставания больше похожи на американские горки.

До того, как мы познакомились с наукой, мы знали это чувство, и использованные слова, связанные с физической болью — боль, боль, боль — используются для описания боли разрыва отношений.Теперь мы знаем почему. Эмоциональная боль разрыва и физическая боль имеют нечто общее — они оба активируют одну и ту же часть мозга

Сканирование мозга людей, недавно разорвавших отношения, показало, что социальная боль (эмоциональная боль от разрыва или отторжения) и физическая боль имеют одни и те же нервные пути.

В одном исследовании у 40 человек, недавно переживших нежелательный разрыв, сканировали мозг, когда они смотрели фотографии своих бывших и думали о разрыве.Когда они смотрели на фотографии, загорелась часть мозга, связанная с физической болью.

[irp posts = ”1144 ″ name =« Дорогой человек с разбитым сердцем… Когда вы находитесь в гуще разрыва ».]

Как объяснил исследователь Итан Кросс: «Мы обнаружили, что сильное возбуждение чувства социального отторжения активирует области мозга, которые участвуют в физических болевых ощущениях, которые редко активируются при нейровизуализационных исследованиях эмоций».

Он продолжает: «Эти результаты согласуются с идеей о том, что переживание социального отторжения или социальной потери в более общем плане может представлять собой особый эмоциональный опыт, который однозначно связан с физической болью.’

В качестве дополнительного подтверждения совпадения физической и социальной боли было показано, что тайленол (отпускаемое без рецепта лекарство от физической боли) уменьшает эмоциональную боль.

Исследование показало, что люди, которые принимали тайленол (отпускаемое без рецепта лекарство от физической боли) в течение трех недель, ежедневно сообщали о меньших чувствах обиды и социальной боли, чем те, кто принимал плацебо.

Эффект был также очевиден при сканировании мозга. Когда было вызвано чувство отторжения, у участников, которые не принимали тайленол, загорелась часть мозга, связанная с физической болью.Те, кто принимал тайленол, показали значительно меньшую активность в этой части мозга.

Никто не предлагает убитым сердцем обратиться к обезболивающим, чтобы уменьшить свою склонность к салфеткам Kleenex, Baskin-Robbins и повторным просмотрам «Реальной любви». Длительное употребление повредит печень. Кто-то еще ждет, чтобы влюбиться в вас, но вы и ваша печень должны остаться друзьями навсегда.

Физическая сторона разбитого сердца

Человеческий мозг любит любовь. Влюбленность снимает крышку с гормонов счастья, дофамина и окситоцина, и мозг купается в блаженстве.Но когда тот, кого вы любите, уходит, запас гормонов хорошего самочувствия резко сокращается, и мозг выделяет гормоны стресса, такие как кортизол и адреналин.

[irp posts = ”1042 ″ name =” Отпустить: как овладеть искусством ”]

В малых дозах гормоны стресса действуют героически, обеспечивая быстрое и эффективное реагирование на угрозу. Однако во время длительного стресса, например, при разбитом сердце, гормоны стресса накапливаются и вызывают проблемы. Вот что стоит за физическими симптомами разрыва:

Слишком много кортизола в головном мозге посылает кровь к основным группам мышц.Они напрягаются, готовые ответить на угрозу (драться или бежать). Однако без реальной потребности в физической реакции у мышц нет возможности расходовать энергию.
Мышцы опухают, вызывая головные боли, ригидность шеи и ужасное ощущение сдавливания груди.

Имеется устойчивый выброс кортизола.
Это может вызвать проблемы со сном и повлиять на способность делать здравые суждения
Расставания активируют область вашего мозга, которая обрабатывает тягу и зависимость.
Потеря отношений может вызвать у вас своего рода отстранение, поэтому вам трудно работать — вы болеете за бывшего, иногда буквально, и не можете выбросить его / ее из головы. Как и любая зависимость, это пройдет.

В отношениях ваш разум, ваше тело и ваша сущность приспосабливаются к тому, чтобы быть тесно связанным с кем-то. Когда этот кто-то уходит, мозгу приходится перестраиваться. Боль может быть безжалостной, но со временем химический состав тела вернется к норме, и боль уменьшится.

Преодоление разрыва — это не только эмоциональный процесс, но и физический. Помните об этом и знайте, что будет легче. Продолжай идти. Вы доберетесь туда.

Должны ли мы расстаться? 11 вещей, которые нужно обсудить с вашим партнером, прежде чем прекращать дела

Если вы сомневаетесь в своих отношениях и думаете о разрыве, скорее всего, вы о многом думаете. Вы, вероятно, размышляли о текущих проблемах или задавались вопросом, каким может быть будущее.И хотя может возникнуть соблазн выбросить его и уйти, есть очень много преимуществ, если сначала поговорить об этом.

В конце концов, «прекращение чего-либо значительного требует много размышлений и общения», — говорит Bustle Джонатан Беннет, эксперт по отношениям и свиданиям из Double Trust Dating. «Если вы открыты и прозрачны, то справедливо по отношению к вашему партнеру. Также возможно, что открытие линий общения и подлинный разговор с вашим партнером помогут вам понять, что вы хотите видеть [их] в своей жизни.«

Это также позволит вашему партнеру отвлечься от своего сундука и поделиться своей стороной истории, что, в свою очередь, может привести к обоюдному решению либо остаться и работать над отношениями, либо полюбовно разойтись». друг с другом могут помочь вам понять не только то, чего вы хотите от отношений, но и то, что вы видите в будущем », — говорит Bustle Лорен Кук, врач-клиницист, практикующий эмоционально-ориентированную терапию. по мнению экспертов, прежде чем расстаться.

1 Ваши стили общения

LightField Studios / Shutterstock

Это не удивительно, но «многие расставания происходят из-за того, что пара недостаточно общается или делает это неэффективно», Беннетт говорит. Итак, в первую очередь, вы захотите поговорить о любых текущих проблемах с общением, которые у вас были, в том числе о том, как вы могли бы изменить ситуацию.

И не сдерживайся. Используйте это время, чтобы избавиться от всего, даже если вам кажется, что вы уже говорили об этом раньше.«Если вы сможете открыть линии связи, это позволит более честно оценить ситуацию», — говорит Беннетт. «Это может означать, что разрыв необходим, но это также может позволить вам разобраться с проблемами, которые остались нерешенными».

2 Хорошие вещи в ваших отношениях

Вы можете говорить о том, что вам не нравится, например, о коммуникативных проблемах. Но не забудьте упомянуть и о хороших сторонах ваших отношений, в том числе о том, что в первую очередь сблизило вас, и о связи, которую вы разделяете.

«Когда пары задумываются о разрыве, большое внимание уделяется плохим аспектам отношений», — говорит Беннетт. «Однако может быть полезно поговорить и о хорошем, особенно о том, что работает в отношениях и что вам нравится друг в друге».

Это не только подкрепит сложный разговор, но также может «помочь вам увидеть всю картину, прежде чем принимать решение», — говорит Беннетт. Когда вам напоминают о положительной стороне, возможно, вы даже захотите поработать над сохранением своих отношений.

3 То, что вас раздражало

Молодая расстроенная африканская пара спорит о проблемах в отношениях, сидя на кровати дома, брак, раздраженный разногласиями, ведет тяжелый разговор, проводит свободное время в светлых квартирах Shutterstock

Иногда, все способы, которыми вы чувствовали себя раздраженными или расстроенными, не проявятся до этого одиннадцатого часа разговора. «Может быть, вы сдерживались, потому что вам трудно с гневом или критикой», — сказала Сандра Э.Коэн, доктор философии, психоаналитик и клинический психолог, рассказывает Bustle. Или вы никогда не знали, как подойти к этой теме.

Но лучше сказать поздно, чем никогда, и быть честным в том, что тебя раздражает. «Когда вы можете говорить о вещах, которые вас беспокоят, и прислушиваться к своему партнеру, вы можете просто обнаружить, что [они] восприимчивы к работе над этим и готовы измениться», — говорит Коэн.

4 What Hurt You

Точно так же может быть важно поговорить о том, как вы чувствуете себя обиженным, или о чем-то, из-за чего вы чувствуете себя подавленным.Как говорит Коэн: «Обычно, когда отношения находятся на грани разрыва, у вас накапливается много боли за то время, которое вы провели вместе, или за то время, когда дела пошли под откос».

Может быть полезно разложить все это на столе, прежде чем разбивать его, и посмотреть, можно ли что-нибудь сделать. «Разговор о том, что причинило вам боль, и открытое слушание могут принести большее понимание друг друга и шанс начать все сначала», — говорит Коэн.

5 Что вам нужно от отношений

Молодая пара разговаривает в кафе Shutterstock

Чтобы понять, можно ли спасти отношения, поговорите о том, чего вы оба хотите и что от отношений нужно.«Открытое обсуждение потребностей — одна из самых сложных вещей в отношениях, особенно в некритичной, гневной или обвинительной манере», — говорит Коэн. «Иногда ваш партнер просто не осознает. Иногда трудно определить ваши собственные потребности. Так что постарайтесь определить их до того, как начнете разговор».

Вам нужно лучшее общение? Качественное время? Справедливость? Доверять? «Вы можете узнать, что ваш партнер более способен удовлетворить ваши потребности, чем вы думаете», — говорит Коэн. «Говорить открыто и некритически — это самая важная вещь в налаживании отношений.»

6 Расскажите свою сторону истории

Когда вы попадаете в шаткие отношения, может быть невероятно сложно увидеть ситуацию с какой-либо ясностью. Но именно поэтому вы хотите поделиться своей точкой зрения, и попросите своего партнера поделиться своей.

«Предоставление друг другу возможности рассказать свою точку зрения, так сказать, на самом деле прекрасная возможность увидеть ваши отношения через их глаза «, — говорит Bustle Челси Ли Трескотт, тренер по расставанию, сертифицированный в коучинге, ориентированном на поиск решений.

Если вы все-таки расстанетесь, этот разговор может оказаться чрезвычайно утешительным, так как вам не придется гадать. Но если вы этого не сделаете, это добавит более глубокого понимания вашим отношениям.

7 Разговор о сожалении

Азиатский мужчина, который в белой рубашке на красной кровати с рассерженной женой, чувствует разочарование и депрессию из-за эректильной дисфункции. Shutterstock

Не всегда возможно узнать, пожалеете ли вы о разрыве, пока вы действительно не сделаете это и не дадите ему время осознать.Однако вы можете попытаться представить себе, на что это может быть похоже и каково это может быть через несколько месяцев или лет.

«Если вас беспокоит, что вы уходите от самого важного человека в своей жизни, стоит поговорить дальше», — говорит Bustle Лорен Кук, MMFT, врач, практикующий эмоционально-ориентированную терапию. «Будь то закрытие отношений или решение остаться вместе, страх сожаления может быть индикатором того, что отношения не завершены».

8 Talk Logistics

Сожалеем, вам придется поговорить о логистике возможного переезда, кто куда пойдет и что произойдет со всеми вашими общими вещами.«Если у вас были длительные отношения, возможно, вам придется многое распутать, прежде чем вы официально их прекратите», — говорит Беннетт.

Разговор о логистике разрыва тоже может открыть глаза. «Этот разговор может […] помочь вам прояснить ваши собственные потребности и цели», — говорит Беннетт. «Возможно, вы даже поймете, что в конце концов хотите, чтобы в вашем будущем был партнер».

9 Обсудить другие способы решения проблем

Спор между лесбийской парой Shutterstock

«Слишком часто в отношениях так много внимания уделяется тому, что не работает, не работает, но тем не менее используются те же стратегии, чтобы вести одни и те же битвы — и ни одна из них не работает «, — сказал доктор.Каталина Лоусин, доктор философии, лицензированный клинический психолог со специализацией в консультировании пар и основательница ООО «Психотерапия без границ», рассказывает Bustle.

Поэтому, прежде чем расстаться, поговорите о других стратегиях или подходах, которые могут укрепить ваши отношения. Вы пробовали консультировать пары? Или иначе взглянуть на проблему? Возможно, вы будете рады, что попробовали еще раз.

10 Признайте усилие, которое вы оба сделали

Иногда может возникать негодование — и из-за этого разрыв становится неизбежным — просто потому, что вы не заметили всех мелочей, которые ваш партнер делает для улучшения отношений.И все же, «анализируя то, что было опробовано, это означает признание усилий каждого партнера по укреплению отношений», — говорит Лоусин. Это может даже привести к новому признанию, которое в противном случае могло бы остаться незамеченным.

11 Расскажите об изменениях, которые вы готовы внести

popovartem.com/Shutterstock

Если вы решите расстаться после этих разговоров, ничего страшного. Но если вы решите поработать над улучшением своей связи, необходимо будет обсудить, что вы оба готовы сделать, чтобы изменить ситуацию.

«Каждому партнеру нужно начать с того, чтобы посмотреть на себя и поделиться тем, что он реально готов сделать, и иметь эмоциональный / материально-технический резерв», — говорит Лоусин. «Так что поговорите о том, где вы оба находитесь по отдельности, и о том, что вы готовы сделать и дать отношениям в будущем». Выслушайте друг друга, взвесьте всю приведенную выше информацию и посмотрите, действительно ли вы можете работать над общением, слушанием, доверием и т. Д.

Проведя подобные обсуждения, вы можете понять, что есть вещи, которые вы можете сделать для улучшить свои отношения.

Как расстаться с любимым человеком

Если вы состоите в отношениях, и развод давит на вас, возможно, пришло время для самого сложного: сказать человеку, что вы любите, что-то, что неизбежно причинит ему боль. Но есть ли «правильный» способ прекратить отношения?

То, как вам следует расстаться, зависит от вашего конкретного опыта общения с партнером, и нет двух одинаковых расставаний. Никогда не бывает легко попрощаться с любимым человеком — и иногда решить, как расстаться, бывает труднее, чем с самого начала справиться с этими неуверенными чувствами.Но когда ты знаешь, что конец неизбежен, обоим людям только труднее откладывать его. Поэтому вместо того, чтобы беспокоиться о том, что может пойти не так, мы спросили экспертов по взаимоотношениям Самиру Салливан и доктора Полетт Шерман о том, чтобы двигаться дальше (и быть справедливыми по отношению к людям, которые нам небезразличны).

Знакомьтесь, эксперт

Самира Салливан — сваха и генеральный директор Lasting Connections.
Доктор Полетт Шерман — психолог и специалист по романтическим отношениям. Она тренер по свиданиям и автор книги Dating From the Inside Out.

Прочтите, чтобы узнать советы экспертов о том, как расстаться с партнером, которого вы все еще любите.

Признаков, что пора расстаться

Расставание с близким вам человеком может оказаться трудным и болезненным процессом. Хотя на бумаге они могут быть идеальным партнером, важно смириться с тем фактом, что они могут быть не идеальным партнером для вас. И то, что нет никаких серьезных тревог или неосмотрительности, чтобы протолкнуть руку, это не означает, что два поддерживающих человека в здоровых отношениях не могут перерасти друг друга.В конечном итоге, если вы внешне ищете признаки того, что это прекратится или нет, скорее всего, вы не найдете ответов, которые ищете. Только заглянуть внутрь себя и быть честным с собой может помочь вам пройти через этот перекресток.

Если вы все еще не слышите свою интуицию, вы можете задать себе несколько вопросов. Вы обнаруживаете, что продолжаете бороться из-за одних и тех же вещей без какого-либо роста или решения? Вам сложно быть самим собой в окружении партнера? Вас тянут в разных направлениях жизни (карьера, желание иметь детей, жизненные этапы, ожидания в отношении образа жизни и т. Д.)) и не желаете идти на компромисс? Что до сих пор удерживает вас в этих отношениях? Если ваши ответы, кажется, указывают на все неправильные причины для того, чтобы быть с кем-то (ожидания других, эго, привычка, страх одиночества и т. Д.), Тогда вы можете переосмыслить свою позицию.

Что нужно и что нельзя расставаться с любимым человеком

Если вы решили разорвать длительные отношения, это может вас ошеломить. Но есть несколько вещей, которые вы можете сделать (и не делать), чтобы разрыв был добрым, честным и уважительным.

Поставьте себя на их место

Если вы изо всех сил пытаетесь решить, когда и где расстаться, поставьте себя на позицию партнера: заранее подумав о том, как вы поговорите, вы сможете избежать дополнительной боли и спланировать неприятные ситуации.

«Что бы вы хотели или ожидали?» — спрашивает Салливан. «Будьте честны! Если ответ — личная встреча и откровенное объяснение, сделайте это. Если вы встречаетесь всего несколько недель, телефонный звонок может быть уместным.»

Нет сомнений в том, что эти разговоры могут быть трудными, но Салливан отмечает, что предотвращение разрыва не менее опасно. Рассмотрение того, что чувствует другой человек и как он справляется с эмоциональными ситуациями, может помочь вам найти лучший способ подойти к теме, не усложняя ему задачу.

«Хотели бы вы, чтобы кто-то встречался с вами, полностью намереваясь расстаться с вами? Нет. Так что уважайте другого человека», — говорит Салливан. «Вы не только ведете их и зря тратите их время; вы делаете то же самое с собой.Люди делают это годами и просыпаются одинокими [и] полными сожаления, когда, наконец, находят «подходящее время». Если разрыв неизбежен, сейчас самое подходящее время ».

Не назначайте вину

Хотя ваше желание разорвать отношения может быть связано с плохим поведением вашего партнера, разрыв только усугубится, если вы возложите на него вину. Шерман рекомендует использовать утверждения «я», чтобы не дать другому человеку почувствовать себя атакованным.

«Вам не нужно вдаваться в каждую причину разрыва, но если вас спросят, вы можете выбрать общую, чтобы объяснить свое решение», — говорит Шерман.«Хотя некоторым людям может быть полезно знать, почему другой человек решил расстаться с ними (чтобы завершить или, возможно, извлечь из этого урок), другие могут не захотеть конкретных подробностей. Вы можете взять на себя их инициативу в этом вопросе».

Если вы измените формулировку проблем в отношениях, партнеру будет сложнее опровергнуть их. «Сообщайте о том, что не работает с вашей точки зрения», — говорит Салливан. «Используйте утверждения, которые начинаются с« Я »- я чувствовал (пусто), я не мог примириться (пусто), мне нужно (пусто).Никто не может спорить с тем, что вы утверждаете для себя «.

Поместите мысли в нужное место

Выбор места может быть трудным, но полезно расстаться там, где вы оба чувствуете, что находитесь на взаимной почве. Вы также захотите подумать, чувствует ли ваш партнер безопасность, чтобы отреагировать честно — общественное место с множеством незнакомцев не даст ему возможности комфортно выразить свои чувства.

«Ожидайте разговора.Будет ли греться? Печальный? Эмоционально? Будут ли они реагировать агрессивно? Где бы вы ни решили это сделать, убедитесь, что есть элемент конфиденциальности, — говорит Салливан. — Лучше меньше конфиденциальности, если вы хотите держать их реакцию под контролем или если физическая связь настолько сильна, что есть риск, что вы не последуете закончить разговор «.

Шерман отмечает, что разрыв с кем-то в их доме может показаться хорошей идеей, но он может усложнить разговор: «Обратной стороной является [то, что] это может занять больше времени, быть более неудобным и может принять более драматический поворот, когда другой человек кричит или не хочет, чтобы вы уходили после этого.»

Не лги

Можно смягчить удар, но Салливан предостерегает от лжи о ваших мотивах разрыва. «Не лги, но и не будь злым», — говорит она. Если ваш партнер просит объяснений, он рекомендует указать одну или две причины, не вдаваясь в подробности. Постарайтесь мягко объяснить свои мысли — признать, что вы не хотите одного и того же или что вы по-разному справляетесь с эмоциональными ситуациями.

«Пожалуйста, избегайте любых повторений:« Это не ты, это я »», — говорит Салливан, отмечая, что это непродуктивно для обеих сторон.Убедитесь, что беседа полезна вашему партнеру: они не смогут извлечь уроки из этих отношений, если не узнают, почему вы были несчастны вместе.

Установить границы

Шерман отмечает, что вы также должны знать, что делать , а не , прежде чем вступить в тяжелый разговор. Несколько распространенных ошибок, которые она обсуждает, — это привидение вашего партнера (не говоря ему, что все кончено) или высказывание о том, что вы хотите перерыва, когда вы действительно хотите разорвать отношения. Как только вы сказали своему S.О. Если вы хотите прекратить отношения, важно установить границы.

Обсудите, хотите ли вы, чтобы ваш новый бывший связался с вами в будущем. Может быть трудно ориентироваться в дни и недели после разрыва, но Шерман говорит, что следует избегать физического контакта: «Самая большая ошибка, которую вы можете сделать во время разрыва, — это заняться сексом с [другим] человеком».

Если вы рассказали о предстоящих общественных мероприятиях, обсудите, кто будет (или не будет) присутствовать на них, чтобы оба человека чувствовали себя комфортно.

Не принимайте на себя всю ответственность

Чувство боли — неизбежная часть расставания, но Салливан говорит, что очень важно мысленно отделить себя от ситуации и обрести перспективу. «Очень часто [люди] убеждены, что окончание отношений каким-то образом заставит другого человека выйти из-под контроля», — говорит она. «Возможно, так и будет, а может, и нет; считайте, что эти проблемы существуют вне отношений».

Даже когда вашему партнеру трудно смириться с разрывом, вам все равно нужно делать упор на собственное здоровье и благополучие.«Одна вещь, о которой следует помнить, прежде чем вы сделаете их проблемы своими проблемами, — это то, что вы расстаётесь ради — барабанной дроби — вас. Вы ставите на первое место свое благополучие, психическое здоровье и будущее».

Легко так переживать из-за разрыва, что вы откладываете его на неопределенное время, но помните, что для вас лучше. Составив план, учитывая чувства вашего партнера и зная, чего вы ожидаете в дальнейшем, вы можете устранить некоторые неизвестные элементы, которые могут заставить вас избегать разговора.Хотя сейчас это может показаться трудным, движение вперед — это способ помочь себе и своему партнеру начать все заново.

Продолжение разрыва с кем-то, кого вы все еще любите

Как будто переживать разрыв было недостаточно сложно, перебрать кого-то, о ком все еще небезразлично, может оказаться еще труднее. Хотя это может занять немного больше времени, важно отметить, что применяются те же общие принципы и, что наиболее важно, вы, , сможете двигаться дальше.

Если есть какие-либо негативные чувства горя или печали, не отталкивайте их.Это никогда не будет эффективным и только вызовет у вас еще большее беспокойство. Сядьте и осознайте свои эмоции и почувствуйте все, что можно почувствовать, не позволяя им подавлять вас. Обращение за помощью к терапевту может оказать большую поддержку в этом процессе.

Когда вы будете готовы, начните перестраивать свою жизнь, сосредотачиваясь на себе и обращаясь к друзьям и семье. Сосредоточьтесь на создании новых впечатлений, которые вдохнут в вашу жизнь новое волнение и яркость. Проявите любопытство, пробуйте новое и находите новые увлечения.В конце концов, вы почувствуете себя восстановленным, обновленным и готовым снова любить.

Как расстаться с кем-то: 18 советов для доброго, чистого разрыва, по мнению психологов

Когда вы впервые влюбляетесь, сочувствовать своему партнеру намного проще, но к тому времени, когда вы будете готовы положить этому конец, это Может возникнуть соблазн не заботиться о том, как разрыв повлияет на вашего партнера. Но немного сочувствия может избавить вас от неприятностей в будущем. «Если вы пережили разрыв в прошлом, вы, вероятно, хорошо представляете, каково это чувство, и напоминание об этих чувствах заранее будет полезно для того, чтобы передать ваше послание», — говорит Портер.

4. Признайте, что вы не сможете контролировать их реакцию.

Независимо от того, что вы говорите и насколько сочувственно вы это говорите, вы не можете контролировать реакцию другого человека. «Нет никакой гарантии, что беседа будет эффективной, потому что можно контролировать только отправленное сообщение, а не то, как оно получено», — говорит Портер.

Тем не менее, есть много факторов, которые могут повлиять на то, насколько хорошо сообщение получено, добавляет он, и это как раз тот момент, когда нужно заранее подумать о том, как вы хотите вести беседу.Например, если вы так увлечены этим, что забываете, что сегодня у них день рождения, они, вероятно, будут очень разозлены.

5. Напомните себе, что расставание — это нормально.

Нехорошо расставаться с партнером — особенно если это кто-то, о ком вы глубоко заботитесь, — но это также не плохо, поэтому вы не должны чувствовать себя виноватыми из-за своего решения.

«Напомните себе, что нормально расстаться с отношениями, которые вам не подходят», — говорит Хендрикс.«Это уважительный выбор, который вы делаете, потому что не видите совместного будущего. А если он вам не подходит, то он не подходит им, даже если они могут не осознавать это так же хорошо, как вы ».

Сделайте одолжение своему психическому здоровью и напомните себе, что не все отношения будут правильными — это не делает вашего партнера плохим человеком и не обязательно означает, что он сделал что-то не так. Вы обязаны перед собой — и перед ними — высказаться, когда вы знаете, что отношения не служат вам, чтобы вы оба могли двигаться дальше к лучшему.

6. Доставьте новости лицом к лицу.

Если вы чувствуете себя в безопасности, увидев своего будущего бывшего лично, «вы обязаны своему партнеру лично поговорить о разрыве», — говорит Портер. Да, это неудобно и труднее, чем разрыв по телефону, но это «показывает, что вы заботитесь о них и что вы заботитесь об этих отношениях», — добавляет Хендрикс.

Но помните, хотя их чувства важны, ваша безопасность в конечном итоге превыше всего. Если вы не чувствуете себя в достаточной безопасности, чтобы встретиться и расстаться лично (либо из-за пандемии, либо из-за того, что вы чувствуете угрозу со стороны своего бывшего), прекратите это виртуально по телефону или FaceTime.

7. Выберите подходящую настройку.

Не существует единственного «правильного» места для такого разговора, но Хендрикс предлагает поставить себя на место своего партнера, чтобы определить, где он может предпочесть услышать новости. Просто имейте в виду, что обстановка, изобилующая отвлекающими факторами — например, ресторан с громкой музыкой — вероятно, не лучший выбор. «Вы хотите иметь возможность присутствовать, слушать, задавать вопросы и слышать, что они говорят», — говорит она.

Портер советует вообще избегать общественных мест.«Это несправедливо по отношению к тому, кто получает помощь, — пытаться сдерживать потенциальные эмоциональные излияния», — объясняет он. «Это интимный разговор, требующий интимной обстановки, в идеале — дома партнера, дающего ему прерогативу показать вам дверь в любое время».

Опять же, это применимо только в том случае, если вы, , чувствуете себя в безопасности. Если вы хоть немного беспокоитесь о том, что может сделать ваш партнер, сделайте ставку на собственную безопасность и встретитесь в общественном месте, например, в оживленном парке, где друг может подождать поблизости или прекратить отношения по телефону.

8. Приходи трезвым.

Может возникнуть соблазн выпить пару коктейлей перед тем, как начать разговор о разрыве — в конце концов, алкоголь — словесная смазка, — но это плохая идея. «Когда мы пьем, мы не присутствуем полностью», — говорит Хендрикс. И во время разговора о разрыве важно присутствовать, чтобы быть честным, добрым и помнить то, что вы хотите сказать, объясняет она.

9. Примите тот факт, что это, вероятно, будет болезненно.

Если у вас и вашего партнера крепкие отношения и какое-то время вместе, высока вероятность того, что все, что вы собираетесь сказать, причинит им боль, говорит Хендрикс, даже если вы оба на каком-то уровне знаете, что это время двигаться дальше.Это может помочь предвидеть эту боль, а также напоминать себе, что это не ваша вина. «Напомните себе, что нужно дать партнеру возможность идти своим собственным путем», — говорит Хендрикс. «Ваша цель — поделиться информацией, но не брать на себя чрезмерную ответственность за то, что они чувствуют».

Это не ты, а я: как расстаться с тем, кто тебе нравится

От токсичных отношений может быть трудно избавиться, но разорвать отношения с человеком, который тебе искренне небезразличен, зачастую бывает еще сложнее.Почему? Потому что, когда кто-то вам действительно нравится, вы можете упускать из виду вещи, которые обычно являются для вас полным нарушением сделки. Или вы можете быть настолько ослеплены любовью, что не видите первых красных флажков. Важно понимать, что иногда симпатия к кому-то не является достаточно хорошей причиной для продолжения отношений, особенно если ваши отношения характеризуются такими вещами, как неуважение, отсутствие близости или плохое общение. Это признаки нездоровых отношений и указывают на то, что вам следует расстаться.

В других случаях признаки менее четкие, но вам может казаться, что вы только что потеряли связь со своей второй половинкой. Это также тот случай, когда вам, возможно, придется расстаться с тем, кто вам нравится. Если вы оказались в любой из этих ситуаций, знайте, что, вероятно, пора расстаться. Как только вы поймете, что пора расстаться, также важно знать, как расстаться, особенно если вам действительно нравится ваш будущий бывший. Правильный разрыв (и под этим мы подразумеваем проявление доброты и уважения к себе и своему партнеру) даст вам соответствующее завершение, необходимое для того, чтобы прекратить отношения.Это также оставляет место для возможной дружбы (или, по крайней мере, уровня сердечности) после завершения отношений. Вот несколько советов о том, как расстаться с тем, кто вам нравится:

Спланируйте ситуацию

Расставания — это не то, на что вы должны просто наткнуться на партнера попутно или в неподходящее время. Важно спланировать разрыв, чтобы у вас обоих было пространство, чтобы обработать свои эмоции и обсудить то, что нужно сказать. Когда вы планируете разрыв, важно выбрать время, когда вы оба свободны и можете уделить необходимое время, чтобы поговорить.AKA не во время обеденного перерыва или когда они выбегают за дверь. Также важно спланировать, где должен произойти разрыв. Вероятно, это хорошая идея — избегать переполненных общественных мест (в случае эмоциональной реакции), но также, вероятно, лучше всего быть нейтральным пространством, которое вы оба можете покинуть (иначе говоря, не в машине).

Загрузите Relish и узнайте, как вести сложные разговоры со своим партнером. Нажмите здесь, чтобы начать бесплатную 7-дневную пробную версию и получить неограниченный доступ к инструкциям и руководствам по беседам.

Знайте, что сказать

Когда вы заняты моментом или нервничаете из-за разрыва разговора, вы можете возиться со словами или забыть указать на некоторые моменты. Важно заранее продумать, что именно вы хотите сказать и как вы хотите это сказать, чтобы эмоции и нервы расставания не связали вам язык. Вам не нужно планировать вещи слово в слово, на самом деле, вероятно, лучше не делать этого, но важно иметь представление о том, что вы хотите сказать.Также важно стараться говорить вещи как можно мягче. Это не возможность чрезмерно критиковать партнера или принижать его. Подумайте, как сформулировать причины расставания, не перекладывая всю вину на партнера.

Личный разрыв

В наши дни возникает соблазн полагаться на текстовые сообщения, телефонные звонки или даже электронную почту в сложных разговорах. Говорить лицом к лицу может быть очень сложно, но очень важно поговорить о разрыве лично (если возможно! На большом расстоянии это может усложнить задачу….). Разговор лицом к лицу создает лучший диалог и способствует лучшему и более четкому общению. Личный разговор также свидетельствует об уважении и доброте к партнеру.

Будьте честны

Когда вы расстаетесь с партнером, НАСТОЛЬКО важно честно рассказать о своих чувствах и причинах, по которым вы хотите положить конец всему. Откровенный разговор о своих эмоциях и рассуждениях создаст честный диалог между вами двумя, пока вы будете работать над разрывом.Для вас также будет большим облегчением сказать, что действительно у вас на уме, особенно если вы чувствуете себя обиженным или обиженным со стороны своего будущего бывшего. Для вашего партнера важно не только быть полезным для вас, но и знать причины, по которым у вас не складываются отношения. Это поможет им пережить разрыв и продвинуться вперед в будущих отношениях. Понимание того, почему что-то пошло не так и как их действия способствовали этому, может помочь вашему партнеру задуматься о своих будущих партнерах и улучшить их.Честность с ними также побудит их быть честными с вами, что может дать вам те же преимущества.

Начните быть честным с самим собой и своими потребностями, загрузите Relish и начните свой путь любви к себе в отношениях. Получите полный доступ к нашим опытным тренерам по взаимоотношениям, викторинам, одобренным терапевтами, и многому другому бесплатно в течение одной недели — без привязки к тексту!

Подготовьтесь к разным реакциям

Очень сложно понять, как ваш партнер отреагирует на разрыв.В идеальном мире они чувствуют то же самое, что и вы, и полностью на одной волне / может быть, даже испытывают облегчение от того, что именно вы наконец решили положить конец всему. С другой стороны, вы можете полностью ослепить своего партнера, и он может отреагировать удивлением, замешательством, гневом или грустью. Или все, что выше. Лучше всего попытаться подготовиться к ряду реакций и подумать, как отреагировать на каждую из возможностей.

Переходите прямо к делу

Лучше не затягивать разрыв отношений дольше, чем нужно.Сорвите пластырь! Произнесите свою пьесу (как отрепетированную, как мы уже говорили) и дайте партнеру пространство, необходимое для обсуждения. Если вы заранее знаете, что хотите сказать, это поможет вам избежать болтовни и сразу перейти к делу. Расставания доставляют дискомфорт и могут быть очень эмоционально истощающими, поэтому лучше закончить это как можно быстрее, оставив при этом пространство для вашего партнера, чтобы отвечать и задавать вопросы. Сказав эти слова, вы почувствуете огромное облегчение, даже если разговор продолжится некоторое время спустя.

Не выбирай дружбу

Часто это один из самых сложных советов, особенно если тебе действительно нравится, что ты скоро будешь бывшим. Но важно, чтобы вы не принимали никаких решений о будущем ваших отношений с бывшим, пока вы расстаетесь. Может показаться отличной идеей оставаться друзьями и поддерживать связь друг с другом, но часто это может значительно усложнить разрыв. Вместо того, чтобы соглашаться остаться друзьями сразу после нового разрыва, вам и вашему бывшему следует немного отдохнуть.Быть друзьями — это всегда вариант позже, но не то, к чему вы должны ориентироваться в самом конце ваших романтических отношений друг с другом.

Составьте план, что делать после

Не существует точного сценария того, что делать после разрыва, и ваши планы будут сильно отличаться в зависимости от серьезности ваших отношений. Но независимо от того, где были ваши отношения до разрыва, вам нужно будет составить с партнером план, что делать сейчас, когда отношения закончились.Тебе нужно забрать свою толстовку из их дома? Вам нужно поговорить о том, как вы расскажете об этом друзьям и семье? Вы в настоящее время живете вместе и вам нужно определиться с арендой и будущими условиями проживания? Вовлечено ли домашнее животное? Обсуждение таких вещей гарантирует, что вы и ваш бывший находитесь на одной волне, что значительно упростит восстановление после разрыва. Составление планов и их выполнение также продемонстрируют уважение к вашему партнеру и обеспечат как можно более хорошие отношения после того, как все будет сказано и сделано.

В Relish мы понимаем, что расставания могут быть тяжелыми. Наши тренеры по взаимоотношениям все это слышали и, как хорошие друзья, всегда готовы помочь вам. Свяжитесь с тренером бесплатно на одну неделю — нажмите здесь, чтобы начать.

Не преследуйте бывшего в социальных сетях

Как бы соблазнительно ни было преследовать бывшего в социальных сетях, может быть действительно важно иметь полный перерыв после разрыва, а это значит, что вы этого не сделаете. нужно знать все, что они задумали.Все мы знаем, что социальные сети не отражают нашу жизнь, поэтому слишком много читать в социальных сетях не стоит вашего времени. Кроме того, если вы слишком увлечены их присутствием в социальных сетях, вы просто будете чаще думать о них, что не очень хорошо, когда вы переживаете разрыв. Многим людям действительно полезно полностью заблокировать своих бывших. Это не обязательно мелочь, особенно если это помогает вам двигаться дальше! Вы всегда можете разблокировать их или подписаться на них, когда вы над ними.

Не обращайтесь к вам

В момент слабости может показаться хорошей идеей обратиться к бывшему и посмотреть, как у него дела, но это почти никогда не бывает хорошей идеей. Особенно сразу после разрыва. Вы и ваш бывший можете беспокоиться о ваших будущих отношениях друг с другом после того, как уляжется вся пыль, но до этого момента лучше всего оставаться на своем индивидуальном пути и научиться жить друг без друга. Поначалу холодная индейка может показаться немного трудной, но это не позволит расставанию стать беспорядочным и сложным, что поможет вам и вашему бывшему оставаться дружелюбными.Кроме того, важно научиться жить дальше, не полагаясь на поддержку бывшего партнера. Вместо того, чтобы полагаться на них, обратитесь к друзьям или семье и сосредоточьтесь на вещах, которые помогут вам преодолеть отношения.

Не ругайте своего бывшего

Независимо от того, как закончится разрыв, важно помнить, что в какой-то момент вы действительно любили своего бывшего и что вы не должны ругать его. Это нормально — расстраиваться из-за них, особенно если они сделали что-то, что привело к разрыву отношений, но лучше не говорить ерунды.На время может показаться приятным называть их имя или жаловаться другу, но это также может вызвать у вас чувство вины и усложнить ваши эмоции по поводу всего этого. Кроме того, у вас, вероятно, есть похожие социальные круги, и все, что вы говорите, скорее всего, вернется к ним … Если у вас есть какие-то надежды на то, что вы станете друзьями в будущем, лучше держать свое отрицательное мнение при себе. В конце концов, если вам нечего сказать, лучше вообще ничего не говорите. А если ты вообще ничего не скажешь, тебе будет легче двигаться дальше.Вне поля зрения (или речи в данном случае) из виду!

Не цепляйтесь за сувениры

Это то же самое, что и наш совет о социальных сетях, но лучше всего избавиться от картинок, подарков, сувениров и т. Д., Когда вы переживаете разрыв. Если вокруг вас будут вещи, напоминающие вашего бывшего, вы только больше будете думать о них и вам будет труднее двигаться дальше. Мы не говорим, что вам нужно выбросить фотографии или что-то в этом роде, но снятие их с прикроватной тумбочки и перемещение вещей, которые напоминают вам о них, в хранилище могут помочь в процессе выживания.Если вы действительно заботитесь о том, чтобы удерживать такие вещи, вы всегда можете просто сохранить их и оглянуться на них позже, когда вы будете больше забывать о своем бывшем.

Примите тот факт, что это больше

После того, как вы расстались, вы должны взять на себя обязательство оставаться разбитым. В большинстве случаев причины, по которым вы расстались, не меняются со временем, даже если вам все еще нравится этот человек. Будьте уверены в своем решении положить конец всему и используйте приведенные выше советы, чтобы помочь себе справиться с бывшим здоровым и (надеюсь) быстрым способом.Принятие того, что все кончено, и движение вперед может означать, что вы и ваш бывший никогда не сможете быть друзьями или, возможно, вы все еще можете быть друзьями, но продолжаете романтично. Это будет выглядеть по-разному для каждой пары, поэтому важно прислушиваться как к своим эмоциям, так и к партнеру, чтобы найти лучший способ двигаться дальше.

Готовы забыть о бывшем? Получите совет эксперта и неограниченный доступ к квалифицированному тренеру по взаимоотношениям с Relish. Мы готовы работать с вами, чтобы помочь вам ставить цели, двигаться дальше и жить своей лучшей жизнью.Попробуйте наше отмеченное наградами приложение по уходу за собой в течение одной недели!

Кейтлин Киллорен, 13 ноября 2020 г.

Обладая степенью в области психологии и более чем десятилетним опытом, Кейтлин добилась улучшения отношений между людьми как своей карьерой, так и своим увлечением. Ее работы были представлены в таких изданиях, как Bustle, Well + Good и Goalcast, и в настоящее время она проживает в Остине, штат Техас, со своим мужем и гигантской пушистой собакой Реми.

Стоит ли расстаться? — The New York Times

Во время пандемии трудно сказать, когда и если она прекратится.Вы разочарованы им, потому что это апокалипсис, или вы разочарованы им, потому что вы несовместимы?

Это сложно разобрать. Вы начали встречаться с этим человеком по какой-то причине, но все изменилось. Может быть, это вы, может быть, это они. А может, этот опыт карантина и длительного беспокойства — это просто замерзание воды в волосяных трещинах.

«Вероятно, два худших момента для принятия важного, далеко идущего решения — это когда вы чувствуете себя очень плохо и чувствуете себя очень хорошо», — сказал Питер Пирсон, основатель Института пар в Менло-Парке, Калифорния.«В большинстве случаев самые важные решения требуют совместной работы головы и сердца».

Чтобы помочь вам, сомневающимся, взглянуть объективно, мы спросили экспертов, какие вопросы они задают пациентам. Эта смесь не является уравнением, когда нужно слить. Но обратите внимание на свои ответы. И, если вы все же решите расстаться, делайте это доброжелательно, но твердо. Несправедливо болтать о планах на будущее.

Если бы мир был проще, вы бы все еще хотели быть с этим человеком?

Если вы сейчас видите своего партнера как спасательный плот, вы не одиноки.Это не значит, что ваши отношения обречены.

Но если вы ищете ориентир, когда нужно уйти — вакцина, годовщина — вы, вероятно, не надолго, — сказала Мелисса Тоен, клинический директор Института семьи Акермана в Нью-Йорке. Йорк.

Это не означает, что вам нужно немедленно покинуть корабль: аренда реальна, и сейчас идет пандемия. «Это нормально — не расставаться, если вы оба понимаете, что это отношения по расчету с истечением срока годности», — сказала Сара Александер, семейный терапевт из Сан-Франциско.

Но это нормально, только если вы оба на одной странице. В противном случае, если они всего лишь буй, чтобы помочь вам пережить отлив, уходите. Это самое доброе дело.

Изменились ли ваши бои с начала пандемии?

Если вы сражаетесь больше, чем до блокировки, это не обязательно красный флаг. Только вы знаете, что вы чувствуете, когда не согласны.

«Отношения без конфликта не являются подлинными», — сказала Кейт Балестриери, лицензированный психолог и основательница Modern Intimacy, практикующая в Беверли-Хиллз, Калифорния., Чикаго и Майами. «Что создает или разрушает отношения, так это то, как пара ссорится».

Трудно увидеть воочию. Но чувствуете ли вы, что после спора вы достигли более глубокого понимания? Или ваши ссоры прекращаются только потому, что вы выдохлись?

Кроме того, узнаете ли вы версию себя, которая борется? Если нет, и если вы злитесь, завидуете или ведете себя не так, как характерно, это настоящий предупреждающий знак. Никто не должен возиться с вашей головой настолько, чтобы вы стали тем, кто вам не нравится.

Наконец, если вы продолжаете цепляться за одни и те же темы, вы не продвинетесь вперед. Ссоры из-за нового означают, что вы вместе разрешили старые проблемы. Как долго вы хотите бегать по дереву головой вперед?

Вы чувствуете, что переговоры и компромисс теряют позиции?

Иногда вам не нужно заниматься своим делом, когда вы хотите заниматься своим делом. Это супер нормально. Успокойся.

Но ощущение, что вы рискуете потерять свою позицию, когда вы не согласны, «это красный флаг», — сказала Дженни Тегротенхейс, сертифицированный специалист по клиническим травмам из Кенневика, штат Вашингтон.

Один из способов оценить это: начните отмечать, как вы себя чувствуете в своем общем пространстве, даже если у вас есть собственные апартаменты. «Даже если ваш партнер -« удивительный человек », вы всегда можете в конечном итоге чувствовать себя маленьким рядом с ним», — сказала Анна Николаидес, владелица Philadelphia Couples Therapy.

Это может быть трудно заметить. Если вы долгое время находились в экстрактивных отношениях, ваши собственные чувства могут быть для вас непонятны. Но постоянные неприятности по поводу домашних дел будут солью на старые раны.

Если вы чувствуете, что ваши желания всегда на втором месте, то, вероятно, так оно и есть.

Считаете ли вы, что вашему другу стоит продолжать встречаться с этим человеком?

Это хорошее упражнение, чтобы услышать, как это звучит для людей, которые знают вас лучше всего. Поэтому попросите близкого друга описать вам ваши отношения, как если бы это были их отношения. Звучит ли это как здоровый и поддерживающий вас? Вы бы сказали им подождать, пока осядет пыль, или вы бы сказали, чтобы они прекратили работу?

Если вашим друзьям не нравится ваш партнер, это, вероятно, означает, что он вам не подходит.Если вы не нравитесь друзьям вашего партнера, вероятно, вы тоже не лучшая версия себя.

Если бы вы могли забежать вперед после разрыва, не так ли?

Расставание — это один из способов изменить свою жизнь, взяв что-то из нее. У этой потери, независимо от того, насколько миловиден ваш партнер, какое-то время будут неровные края. Во время пандемии, когда в изобилии возникает одиночество, это может быть тяжелее.

Но если страх перед мимолетной болью удерживает вас, может быть, просто покончите с этим.Сейчас так много перемен, что вы действительно можете свободно покинуть город, который вам не нравится, не удивляясь.

«Я действительно думаю, что однажды мы« знаем »в глубине души, что мы закончили», — сказала г-жа Александер.