Стих про журавля: Стихи про журавля | Загадки, стихи, колыбельные, скороговорки, потешки

Стихи про журавля | Загадки, стихи, колыбельные, скороговорки, потешки

 

Про журавля: Загадки
 
 

В небе клином высоко,

Журавли летели,

И курлыканьем своим,

Песни громко пели.

 

О далёких, тёплых странах,

Синих небесах,

И о том, как Мир прекрасен,

С высока глядя!

Автор: Леонов В.А.

 
 

По заболоченной меже,

Гуляют журавли,

Лягушек, длинных червяков,

Ища себе в воде.

 

И дымкой стелиться туман,

В росе трава стоит,

А воздух, будто бы дурман,

Им голову кружит!

Автор: Леонов В.А.

 
 

Где возделаны поля,

Там их можно видеть,

Зёрна злаков журавлям,

Радость безграничная.

 

Безупречная стезя,

Что судьбой является,

Вновь уносят журавля,

На крыльях в дальние края!

Автор: Леонов В.

А.

 
 

Забрезжил утренний рассвет,

И журавлиный клин,

Румянцем яркий, дивный свет,

В полёте осветил.

 

Курлыча в даль, они летят,

Прощаются с землёй,

И до свидания сказав,

Мол, встретимся весной!

Автор: Леонов В.А.

 
 

Длинный нос у журавля,

Всё достанет без труда,

И лягушку и змею,

Даже рыбку на пруду.

 

И летает высоко,

Очень даже далеко,

Птица перелётная,

Изящно-грациозная!

Автор: Леонов В.А.

 
 

Кружит стая журавлей,

Над полями чёрными,

Принесли они весну,

На крыльях утомлённых.

 

Лето жаркое придёт,

Журавлям раздолье,

В заболоченных местах,

Будет им охота!

Автор: Леонов В.А.

 
 

Звёзды, как снег,

На небе искрятся,

А журавлям,

Сны добрые снятся.

 

Снятся поля,

Купол неба просторный,

Снятся края,

Где мир счастьем наполнен!

Автор: Леонов В.А.



 

Журавль крыльями взмахнул,

И в небо устремился,

Он до весны с этой землёй,

Успел уже проститься!

Автор: Леонов В.А.

 
 

Шея словно знак вопроса,

Ноги длинные и клюв,

Грациозная особа,

Журавлём его зовут!

Автор: Леонов В.А.

 
 

Над изгибом, перекатом,

И над плёсами реки,

Журавли, курлыча стаей,

Косяком летят вдали.

 

Осень уж давно в зените,

Дождь идёт сплошной стеной,

И морозный воздух терпкий,

Щиплет птицам клюв большой!

Автор: Леонов В.А.

 



Праздник белых журавлей. Стихотворения о родине Журавель журавель облетел он сто земель

Лучше нет родного края

Жура-жура-журавель!
Облетал он сто земель.
Облетал, обходил,
Крылья, ноги натрудил.

Мы спросили журавля:
— Где же лучшая земля? —
Отвечал он, пролетая:
— Лучше нет родного края!

(П. Воронько)

Родина

«Родина» — слово большое-большое!
Пусть не бывает на свете чудес,
Если сказать это слово с душою,
Глубже морей оно, выше небес!

В нем умещается ровно полмира:
Мама и папа, соседи, друзья,
Город родимый, родная квартира,
Бабушка, школа, котенок … и я.

Зайчик солнечный в ладошке,
Куст сирени за окошком,
И на щечке родинка —
Это тоже Родина.
(Т. Бокова)
Родина

Вешняя, бодрая,

Вечная, добрая,
Трактором вспахана,
Счастьем засеяна —
Вся на глазах она
С юга до севера!
Родина милая,
Родина русая,
Мирная-мирная
Русская-русская…
(В. Семернин)

Наша Родина

И красива и богата
Наша Родина, ребята.
Долго ехать от столицы
До любой ее границы.

Все вокруг свое, родное:
Горы, степи и леса:
Рек сверканье голубое,
Голубые небеса.

Каждый город
Сердцу дорог,
Дорог каждый сельский дом.
Все в боях когда-то взято
И упрочено трудом!
(Г. Ладонщиков)

Здравствуй, Родина моя

Утром солнышко встает,
Нас на улицу зовёт.
Выхожу из дома я:
— Здравствуй, улица моя!

Я пою, и в тишине
Подпевают птицы мне.
Травы шепчут мне в пути:
— Ты скорей, дружок, расти!

Отвечаю травам я,
Отвечаю ветру я,
Отвечаю солнцу я:
— Здравствуй, Родина моя!

(В. Орлов)

Поезжай за моря-океаны

Поезжай за моря-океаны,

Надо всею землёй пролети:

Есть на свете различные страны,

Но такой, как у нас, не найти.

Глубоки наши светлые воды,

Широка и привольна земля,

И гремят, не смолкая, заводы,

И шумят, расцветая, поля…

(М. Исаковский)

Главные слова

В детском садике узнали
Мы прекрасные слова.
Их впервые прочитали:
Мама, Родина, Москва.

Пролетят весна и лето.
Станет солнечной листва.
Озарятся новым светом
Мама, Родина, Москва.

Солнце ласково нам светит.
Льется с неба синева.
Пусть всегда живут на свете
Мама, Родина, Москва!
(Л. Олифирова)

Родимая страна

На широком просторе

Предрассветной порой

Встали алые зори

Над родимой страной.

С каждым годом всё краше

Дорогие края…

Лучше Родины нашей

Нет на свете, друзья!

(А. Прокофьев)

Что мы Родиной зовём

Что мы Родиной зовём?
Дом, где мы с тобой живём,
И берёзки, вдоль которых
Рядом с мамой мы идём.

Что мы Родиной зовём?
Поле с тонким колоском,
Наши праздники и песни,
Тёплый вечер за окном.

Что мы Родиной зовём?
Всё, что в сердце бережём,
И под небом синим-синим
Флаг России над Кремлём.
(В. Степанов)

Герб России

У России величавый
На гербе орёл двуглавый,
Чтоб на запад и восток
Он смотреть бы сразу мог.
Сильный, мудрый он и гордый.

Он — России дух свободный.
(В. Степанов)

Необъятная страна

Если долго-долго-долго
В самолёте нам лететь,
Если долго-долго-долго
На Россию нам смотреть,
То увидим мы тогда
И леса, и города,
Океанские просторы,
Ленты рек, озёра, горы…

Мы увидим даль без края,
Тундру, где звенит весна,
И поймём тогда, какая,
Наша Родина большая,
Необъятная страна.
(В. Степанов)

Родное

Я узнал, что у меня
Есть огромная семья,
И тропинка, и лесок,
В поле каждый колосок,
Речка, небо голубое —
Это все моё, родное,
Это Родина моя,
Всех люблю на свете я!

(В. Орлов)

Флаг России
Белый цвет — берёзка,
Синий — неба цвет.
Красная полоска —
Солнечный рассвет.

(В. Степанов)

Флаг России — триколор

Флаг России — триколор,
Три полоски ловит взор.
И у каждой новый цвет,
А у цвета свой секрет.

Снизу красный — самый яркий,
Цвет побед в сраженьях жарких,
Русской кровью что добыты
И народом не забыты.

В середине флага — синий,
Словно Волга по равнине…
Синеву родимых рек
Любит русский человек.

Сверху, словно облака,
Цвет снегов и молока.
Чистый белый — мира цвет,
Говорит он — войнам нет!

(И. Агеева)

Я и Мы

Очень много слов на свете,
Как снежинок у зимы.

Но возьмем, к примеру, эти:
Слово «Я» и слово «Мы».

«Я» на свете одиноко,
В «Я» не очень много прока.
Одному или одной

Трудно справиться с бедой.

Слово «Мы» сильней, чем «Я».
Мы — семья, и мы — друзья.
Мы — народ, и мы — едины.
Вместе мы непобедимы!
(В.

Орлов)

Песенка самых счастливых

Это не рыбки ныряют в пруду, —
Это ребята играют в саду,
В самом весёлом,
В самом красивом,
В самом счастливом
Нашем саду.

Сколько у солнышка ярких лучей, —
Столько у нас и забав, и затей.
Самых весёлых,
Самых красивых,
Самых счастливых
Забав и затей.

Сколько песчинок в морской глубине, —
Столько и нас подрастает в стране,
В самой весёлой,
В самой красивой,
В самой счастливой
Нашей стране.

Сколько ручьёв по овражкам журчит, —
Столько о Родине песен звучит,
Самых весёлых,
Самых красивых,
Самых счастливых
Песен звучит. (Н. Саконская)

Журавушки – журавли
Оторвались от земли.
Крылья к небу вскинули,
Милый край покинули.
Закурлыкали вдали
Журавушки — журавли!

Ручейки бегут с холма —
До свидания, зима!
Слышишь чей-то клич вдали?

К нам вернулись журавли!

Приглядись-ка: там вдали
В пляс пустились журавли!
Стали рядышком в кружок,
Прыг да скок, да прыг да скок!
Ножками потопают,
Крыльями похлопают!
Каждый танец их хорош —
Очень уж на наш похож:
И весёлый, и смешной…
Ах!. . Как радостно весной!

Груданов Е.

Развернули листья клёны,
Шелестят листвой берёзы,
Журавлей летящих стоны
Погружают мысли в грёзы.

Под крылом Вашим страны и сёла,
Реки с морями, леса и луга,
Вас приветствуют ветер и воля,
Провожают Вас Солнце, Луна.

Где живёте, прекрасные птицы,
И танцуете вальсы свои,
Вас скрывают зелёные ситцы,
Песни Вам поют соловьи.

Очарованы зрители балом
Грации свадебных дней
Всем лесным концертным залом
Вызывают на бис журавлей!

На исходе лета дни.
Улетают журавли.
Опустели гнёзда вмиг.

Тает журавлиный крик.
Знать, зима не за горой…
Вновь увидимся весной!

Кайзер Т.

Жура-жура-Журавель!
Облетел он сто земель.
Облетел, обходил,
Крылья, ноги натрудил.
Мы спросили журавля:
«Где же лучшая земля?»
Отвечал он пролетая:
«Лучше нет родного края!»

Прилетел журавушка
На старые места:
Травушка-муравушка
Густым — густа!

А заря над ивушкой,
Ясным – ясна!
Весело журавушке:
Весным – весна!

Благинина Е.

Высоко под небом синим
Клин несётся журавлиный.
По утрам средь тишины
Крики трубные слышны.
Далека у птиц дорога
От родимого порога,
И нелёгок их полёт…
Так пускай им повезёт!

Груданов Е.

Летят высоко журавли
Над опустевшими полями.
Лесам, где лето провели,
Они кричат: «Летимте с нами!»
А в роще сонной и пустой
Дрожат от холода осины,
И долго листик золотой
Летит за стаей журавлиной.

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.

Они летят, свершают путь свой длинный
И выкликают чьи-то имена.
Не потому ли с кличем журавлиным
От века речь аварская сходна?

Летит, летит по небу клин усталый —
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый —
Быть может, это место для меня!

Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.

Гамзатов Расул

Журавли, наверно, вы не знаете,
Сколько песен сложено про вас,
Сколько вверх, когда вы пролетаете,
Смотрит затуманившихся глаз!

Из краев болотных и задебренных
Выплывают в небо косяки.
Крики их протяжны и серебряны,
Крылья их медлительно гибки.

Лирика полета их певучего
Нашей книжной лирики сильней.
Пролетают, радуя и мучая,
Просветляя лица у людей.

Годы мне для памяти оставили,
Как стоял я около реки
И, покуда в синем не растаяли,
Журавлей следил из-под руки.

Журавли летели, не синицы,
Чьим порханьем полнится земля…
Сколько лет уж, если спохватиться,
Не видал я в небе журавля!

Словно светлый сон приснился или
Это сказка детская была.
Или просто взяли обступили
Взрослые, серьезные дела.

Окружили книги окончательно,
Праздность мне постыдна и чужда…
Ну а вы, спрошу я у читателя,
Журавлей вы видели когда?

Чтоб не просто в песне, а воочию,
Там, где травы жухнут у реки,
Чтоб, забыв про мелочное прочее,
Все глядеть на них из-под руки.

Журавли!
Заваленный работою,
Вдалеке от пасмурных полей,
Я живу со странною заботою —
Увидать бы в небе журавлей!

Весной из дальних жарких стран
летит к нам клином караван.
В пути без отдыха они.
Без пищи часто — ночи, дни.
Хоть в южных странах и теплей,
но наша родина милей.
Ждут журавлиного прилёта
их гнёзда на лесных болотах.
И вот в гнезде уж два яйца.
Вот рты открыли два птенца.
В болоте став на длинных лапах,
им корм приносят мама с папой.
За лето детки подрастают,
и в стае к югу улетают
затем, чтоб раннею весной
вновь возвратиться в край родной.

Соснина З.

У болота в полдень тихий
Ивы нежно шелестят.
На пригорке журавлиха
Обучает журавлят.
Только слышно над лугами,
Где курлычат журавли:
«Раз, два, три!
Толчок ногами!
Отрывайтесь от земли!»
Журавлихин голос тонок,
В нём и радость, в нём и грусть.
Самый младший журавлёнок
Говорит: «А я боюсь!»
На сынишку мать взглянула:
«До чего же он несмел!»
Клювом длинным подтолкнула
– Журавлёнок полетел…
Расстояния большие!
Трудный путь для журавлят!
В первый раз в края чужие
Журавлята полетят.
А весной вы их найдёте
Там, где ивы шелестят,
У знакомого болота
С новой стайкой журавля.

Баранов С.

От грустных дум очнувшись, очи
Я подымаю от земли:
В лазури темной к полуночи
Летят станицей журавли.

От криков их на небе дальнем
Как будто благовест идет, —
Привет лесам патриархальным,
Привет знакомым плесам вод!..

Здесь этих вод и лесу вволю,
На нивах сочное зерно…
Чего ж еще? ведь им на долю
Любить и мыслить не дано…

Майков Аполлон

В круговерти из ливней и вьюг
Дни катились в далёкие дали.
Журавли улетали на юг
И обратно домой прилетали.

Вылетев из Африки в апреле
К берегам отеческой земли,
Длинным треугольником летели,
Утопая в небе, журавли.

Вытянув серебряные крылья
Через весь широкий небосвод,
Вел вожак в долину изобилья
Свой немногочисленный народ.

Но когда под крыльями блеснуло
Озеро, прозрачное насквозь,
Черное зияющее дуло
Из кустов навстречу поднялось.

Луч огня ударил в сердце птичье,
Быстрый пламень вспыхнул и погас,
И частица дивного величья
С высоты обрушилась на нас.

Два крыла, как два огромных горя,
Обняли холодную волну,
И, рыданью горестному вторя,
Журавли рванулись в вышину.

Только там, где движутся светила,
В искупленье собственного зла
Им природа снова возвратила
То, что смерть с собою унесла:

Гордый дух, высокое стремленье,
Волю непреклонную к борьбе —
Все, что от былого поколенья
Переходит, молодость, к тебе.

А вожак в рубашке из металла
Погружался медленно на дно,
И заря над ним образовала
Золотого зарева пятно.

Заболоцкий Николай

Меж болотных стволов красовался восток
огнеликий…
Вот наступит октябрь — и покажутся вдруг журавли!
И разбудят меня, позовут журавлиные крики
Над моим чердаком, над болотом, забытым вдали…
Широко по Руси предназначенный срок увяданья
Возвещают они, как сказание древних страниц.
Все, что есть на душе, до конца выражает рыданье
И высокий полет этих гордых прославленных птиц.
Широко на Руси машут птицам согласные руки.
И забытость полей, и утраты знобящих полей —
Это выразят все, как сказанье, небесные звуки,
Далеко разгласит улетающий плач журавлей…
Вот летят, вот летят… Отворите скорее ворота!
Выходите скорей, чтоб взглянуть на высоких своих!
Вот замолкли — и вновь сиротеет душа и природа
Оттого, что — молчи!- так никто уж не выразит их…

Рубцов Николай

В небе чистом, как страница
Пролетают плавно птицы.
Над просторами полей
Клин красавцев журавлей.

Сибирцев В.

Словно путник что в степи остался,
Потеряв друзей своих в степи,
Журавель сквозь ветры пробирался,
Чтоб дорогу в тёплый край найти.

То он по болоту ходит долго,
То вспорхнет, как будто знает путь…
Отряхая капли с крыльев волглых,
Он летит, подставив ветру грудь.

…Может, сердцу легче разорваться,
Изнемочь, но к цели все ж прийти,
Только б одиноким не остаться,
Растеряв товарищей в пути!

Улетают журавли,
Улетают.
Оторвутся от земли
И растают.

Далеко летят они,
Бредят югом,
Растянулись, словно дни,
Друг за другом.

Покидают край родной,
Покидают.
Воротятся ли весной? —
Кто их знает…

Максимчук Л.

Сквозь вечерний туман мне под небом стемневшим
Слышен крик журавлей всё ясней и ясней…
Сердце к ним понеслось, издалёка летевшим,
Из холодной страны, с обнаженных степей.
Вот уж близко летят и все громче рыдая,
Словно скорбную весть мне они принесли…
Из какого же вы неприветного края
Прилетели сюда на ночлег, журавли?..

Я ту знаю страну, где уж солнце без силы,
Где уж савана ждет, холодея, земля
И где в голых лесах воет ветер унылый, —
То родимый мой край, то отчизна моя.
Сумрак, бедность, тоска, непогода и слякоть,
Вид угрюмый людей, вид печальный земли…
О, как больно душе, как мне хочется плакать!
Перестаньте рыдать надо мной, журавли!..

Жемчужников Алексей

Выйду в поле по тропинке длинной,
Разгоню ненужную печаль.
В синем небе стая журавлиная –
Словно треугольная печать.
Облюбую первую поляну,
Жниву рыжей бородатой ржи,
Над которой весело и пьяно
Мечутся последние стрижи.
И бегут машины,
На развилках
Сеном раструсившимся пыля.
Гладко, как солдатские затылки,
Выбриты пшеничные поля.
Рассекая дымчатую озимь
Строчками проселочных дорог,
Пишет наступающая осень
Пройденному лету эпилог.
Розовыми листьями – по кочкам,
Утренней росой – по борозде,
И последний грач
Мелькает точкой
На конце рассказа о страде.

Распрощалось лето с нами
И ушло, тепло забрав.
Под притихшими ветвями
Слышен шёпот грустных трав…
И прощально хороводят
Журавли сквозь листопад:
«Лето! Мы тебя проводим!..»
И летят за ним, летят…

Мишакова М.

Ивиковы журавли

На Посидонов пир веселый,
Куда стекались чада Гелы
Зреть бег коней и бой певцов,
Шел Ивик, скромный друг богов.
Ему с крылатою мечтою
Послал дар песней Аполлон;
И с лирой, с легкою клюкою
Шел, вдохновенный, к Истму он.

Уже его открыли взоры
Вдали Акрокоринф и горы,
Слиянны с синевой небес.
Он входит в Посидонов лес…
Всё тихо; лист не колыхнется;
Лишь журавлей по вышине
Шумящая станица вьется
В страны полуденны к весне.

«О спутники, ваш рой крылатый,
Досель мой верный провожатый,
Будь добрым знамением мне.
Сказав: прости! родной стране,
Чужого брега посетитель,
Ищу приюта, как и вы;
Да отвратит Зевес-хранитель
Беду от странничьей главы».

И с твердой верою в Зевеса
Он в глубину вступает леса;
Идет заглохшею тропой…
И зрит убийц перед собой.
Готов сразиться он с врагами;
Но час судьбы его приспел:
Знакомый с лирными струнами,
Напрячь он лука не умел.

К богам и к людям он взывает…
Лишь эхо стоны повторяет –
В ужасном лесе жизни нет.
«И так погибну в цвете лет,
Истлею здесь без погребенья
И не оплакан от друзей;
И сим врагам не будет мщенья
Ни от богов, ни от людей».

И он боролся уж с кончиной…
Вдруг… шум от стаи журавлиной;
Он слышит (взор уже угас)
Их жалобно-стенящий глас.
«Вы, журавли под небесами,
Я вас в свидетели зову!
Да грянет, привлеченный вами,
Зевесов гром на их главу».

И труп узрели обнаженный;
Рукой убийцы искаженны
Черты прекрасного лица.
Коринфский друг узнал певца.
«И ты ль недвижим предо мною?
И на главу твою, певец,
Я мнил торжественной рукою
Сосновый положить венец».

И внемлют гости Посидона,
Что пал наперсник Аполлона…
Вся Греция поражена;
Для всех сердец печаль одна.
И с диким ревом исступленья
Пританов окружил народ
И вопит: «Старцы, мщенья, мщенья!
Злодеям казнь, их сгибни род!»

Но где их след? Кому приметно
Лицо врага в толпе несметной
Притекших в Посидонов храм?
Они ругаются богам.
И кто ж – разбойник ли презренный,
Иль тайный враг удар нанес?
Лишь Гелиос то зрел священный,
Всё озаряющий с небес.

С подъятой, может быть, главою,
Между шумящею толпою,
Злодей сокрыт в сей самый час
И хладно внемлет скорби глас;
Иль в капище, склонив колени,
Жжет ладан гнусною рукой;
Или теснится на ступени
Амфитеатра за толпой,

Где, устремив на сцену взоры
(Чуть могут их сдержать подпоры),
Пришед из ближних, дальних стран,
Шумя, как смутный океан,
Над рядом ряд, сидят народы;
И движутся, как в бурю лес,
Людьми кипящи переходы,
Всходя до синевы небес.

И кто сочтет разноплеменных,
Сим торжеством соединенных?
Пришли отвсюду: от Афин,
От древней Спарты, от Микин,
С пределов Азии далекой,
С Эгейских вод, с Фракийских гор…
И сели в тишине глубокой,
И тихо выступает хор.

По древнему обряду, важно,
Походкой мерной и протяжной,
Священным страхом окружен,
Обходит вкруг театра он.
Не шествуют так персти чада;
Не здесь их колыбель была.
Их стана дивная громада
Предел земного перешла.

Идут с поникшими главами
И движут тощими руками
Свечи, от коих темный свет;
И в их ланитах крови нет;
Их мертвы лица, очи впалы;
И, свитые меж их власов,
Ехидны движут с свистом жалы,
Являя страшный ряд зубов.

И стали вкруг, сверкая взором;
И гимн запели диким хором,
В сердца вонзающий боязнь;
И в нем преступник слышит: казнь!
Гроза души, ума смутитель,
Эринний страшный хор гремит;
И, цепенея, внемлет зритель;
И лира, онемев, молчит:

«Блажен, кто незнаком с виною,
Кто чист младенчески душою!
Мы не дерзнем ему вослед;
Ему чужда дорога бед…
Но вам, убийцы, горе, горе!
Как тень, за вами всюду мы,
С грозою мщения во взоре,
Ужасные созданья тьмы.

Не мните скрыться – мы с крылами;
Вы в лес, вы в бездну – мы за вами;
И, спутав вас в своих сетях,
Растерзанных бросаем в прах.
Вам покаянье не защита;
Ваш стон, ваш плач – веселье нам;
Терзать вас будем до Коцита,
Но не покинем вас и там».

И песнь ужасных замолчала;
И над внимавшими лежала,
Богинь присутствием полна,
Как над могилой, тишина.
И тихой, мерною стопою
Они обратно потекли,
Склонив главы, рука с рукою,
И скрылись медленно вдали.

И зритель – зыблемый сомненьем
Меж истиной и заблужденьем –
Со страхом мнит о Силе той,
Которая, во мгле густой
Скрываяся, неизбежима,
Вьет нити роковых сетей,
Во глубине лишь сердца зрима,
Но скрыта от дневных лучей.

И всё, и всё еще в молчанье…
Вдруг на ступенях восклицанье:
«Парфений, слышишь?.. Крик вдали –
То Ивиковы журавли!..»
И небо вдруг покрылось тьмою;
И воздух весь от крыл шумит;
И видят… черной полосою
Станица журавлей летит.

«Что? Ивик!..» Всё поколебалось –
И имя Ивика помчалось
Из уст в уста… шумит народ,
Как бурная пучина вод.
«Наш добрый Ивик! наш, сраженный
Врагом незнаемым, поэт!..
Что, что в сем слове сокровенно?
И что сих журавлей полет?»

И всем сердцам в одно мгновенье,
Как будто свыше откровенье,
Блеснула мысль: «Убийца тут;
То Эвменид ужасных суд;
Отмщенье за певца готово;
Себе преступник изменил.
К суду и тот, кто молвил слово,
И тот, кем он внимаем был!»

И, бледен, трепетен, смятенный,
Внезапной речью обличенный,
Исторгнут из толпы злодей;
Перед седалище судей
Он привлечен с своим клевретом;
Смущенный вид, склоненный взор
И тщетный плач был их ответом;
И смерть была им приговор.

Фридрих Шиллер
(Перевод Жуковского Василия)

«Журавли улетели, журавли улетели!

Ресторанная песенка. Много ли надо,
Чтоб мужчина сверкнул полупьяной слезой?
Я в певце узнаю одногодка солдата,
Опаленного прошлой войной.

Нет, я с ним не знаком и не знаю подробно,
О каких журавлях он тоскует сейчас.
Но, должно быть, тоска и остра и огромна,
Если он выжимает слезу и у нас.

«Журавли улетели, журавли улетели!!
От холодных ветров потемнела земля.
Лишь оставила стая средь бурь и метелей
Одного с перебитым крылом журавля».

Ну какой там журавль? И какая там стая?
И куда от него улетела она?
Есть квартира, поди,
Дочь, поди, подрастает,
Помидоры солит хлопотунья жена.

И какое крыло у него перебито?
И какое у нас перебито крыло?
Но задумались мы. И вино не допито.
Сладковатой печалью нам душу свело.

«Журавли улетели, журавли улетели!!!
От холодных ветров потемнела земля.
Лишь оставила стая средь бурь и метелей
Одного с перебитым крылом журавля».

Ресторанная песенка. Пошлый мотивчик.
Ну еще, ну давай, добивай, береди!
Вон и в дальнем углу разговоры затихли,
Душит рюмку майор со Звездой на груди.

Побледнела и женщина, губы кусая,
С повтореньем припева больней и больней…
Иль у каждого есть улетевшая стая?
Или каждый отстал от своих журавлей?

Допоет и вернется в ночную квартиру.
Разойдутся и люди. Погаснут огни.
Непогода шумит. В небе пусто и сыро.
Неужели и впрямь улетели они?

Солоухин Владимир

Светлана Король

ЦЕЛЬ : Формировать чувство гордости за Родину, за народ. Воспитание бережного отношения к истории народа.

Задачи : Обеспечить формирование целостной картины мира. Приобщение к культурному наследию многонациональной России. Развивать речь детей, обогащать словарный запас через песни, стихи. Развивать эмоциональную отзывчивость на музыкальные произведения.

Предварительная работа : чтение стихов о войне, журавлях , слушание музыки и песен военных лет, беседа о Расуле Гамзатове, просмотр альбомов, фотографий о войне.

Оборудование : Слайд-презентация «Памятники белых журавлей » , костюмы птиц для танца, листы белой бумаги, ножницы, фломастеры.

Дети входят в зал под музыку. Вальс.

Стихи детей про журавля .

1) Вот и осень к нам в гости стучится,

Хмурой тучей, холодным дождём,

И назад уже не возвратится,

Лето солнечным тёплым лучом.

2) Холод гонит в далёкие страны,

Стаи звонких пернатых друзей,

И летят журавлей караваны ,

Крик гортанный лишь слышен с полей.

3) Тихо, скорбно прощаются птицы,

Не взлетают, резвясь в небеса,

Лишь снуют воробьи да синицы,

4) Закурлыкали журавушки ,

В чистом небе голубом,

Полетели, перелётные

Вслед за солнцем и теплом.

5) Жура , жура , журавель , облетел он сто земель,

Облетел и обходил, крылья, ноги натрудил,

Мы спросили журавля : «Где же лучшая земля?»

Отвечал он, пролетая : «Лучше нет родного края»

Дети садятся на стульчики.

1 воспитатель : Здравствуйте, уважаемые гости! Здравствуйте, ребята! Сегодня мы с вами собрались, чтобы узнать об интересном празднике . Празднике Белых Журавлей — дне поэзии и светлой памяти всех павших на полях сражений воинах. Ежегодно 22 октября этот праздник отмечают в России .

2 воспитатель : Праздник Белых Журавлей — один из самых волнующих и трогательных праздников . Инициатором, появления праздника стал народный поэт , писатель, политический деятель Расул Гамзатовым Гамзатов,

1 воспитатель : Чтоб рассказать о вас, так мало живших.

Я ведаю : в живых остался я,

Вас было много, страстно жизнь любивших.

На поле боя павшие друзья.

Чтоб память на земле не умирала,

Наверное, остался я в живых,

Ровесники, прожившие так мало!

Товарищи далёких дней моих.

2 воспитатель : Изучая историю России, мы можем увидеть сколько войн и сражений пришлось пережить Русской земле, русскому народу. Давайте сегодня мы с вами перелистаем страницы нашего государства, а помогут нам в этом литературные произведения.

«Слово о полку Игореве» — известнейший памятник древней русской литературы, описывающий битву половецких полчищ и русского народа.

1 воспитатель : Начнём же, братия, повесть сию

От старого Владимира до нынешнего Игоря.

Натянул он ум свой крепостию,

Изострил он мужеством сердце,

Ратным духом исполнился,

И навёл храбрые полки свои

На землю Половецкую за землю Русскую.

2 воспитатель : Не успела земля русская освободиться от одного врага, как над Русью нависла новая угроза. Богатые русские земли решили захватить рыцари тевтонского ордена. Войско русское во главе с князем Александром невским победило врага. Знаменитое сражение назвали Ледовым побоищем.

1 воспитатель : Просыпается природа после длительного сна, Мило сердцу время года красна девица-весна. В это время, на восходе из-за западной границы налетел тевтонский орден с Александром Невским биться.

2 воспитатель : Во времена Древней Руси было ещё немало кровопролитных войн и сражений. Одно из таких сражений — Куликовская битва. В 1380 году Мамай претендовавший на власть хана решил произвести набег на Русь, но наше войско во главе с Дмитрием Донским разбило врага. Много литературных произведений посвящено данной битве.

1 воспитатель : «Под покровом густого тумана

Круг сомкнула русская рать

Звуки труб боевых разносились

Ветер стал знамена колыхать.

Уговаривать стали Дмитрия

Не участвовать в битве с врагом

Он ответил : «Друзья мои милые

Как скажу я вам биться за Родину,

Когда сам лицо я скрывать начну!

Нет уж, молвил князь русский,

Не к лицу мне себя сохранять,

Когда будете вы мои воины за народ свою жизнь отдавать!»

2 воспитатель : Говоря об истории России, невозможно не упомянуть о крупнейшем сражении Отечественной войны 1812 года между русской и французской армией — Бородинском сражении.

По воспоминаниям участника Бородинской битвы французского генерала, Наполеон часто повторял подобную фразу : «Бородинское сражение было самое прекрасное и самое грозное, французы показали себя достойными победы, а русские заслужили быть непобедимыми»

1 воспитатель : Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром,

Французу отдана? Ведь были ж схватки боевые,

Да, говорят, ещё какие!

Недаром помнит вся Россия Про день Бородина!

2 воспитатель : В этом году исполнилось 203 года со дня Бородинского сражения.

2015 год ознаменовался празднованием 70 — летия Дня Победы советского народа в великой отечественной войне над фашистскими захватчиками. Цена победы была исключительно велика, война разорила многие государства, огромны были и людские потери. 20 с лишним миллионов человек положили свою жизнь за мирное небо.

1 воспитатель : Подумай ты, в войну когда-то

Ты хочешь, верь или не верь.

Бежали с криками солдаты,

Под пули горя и потерь.

А дома матери их ждали

С душой открытой у дверей,

Но возвращались их солдаты,

Лишь клином белых журавлей .

Танец «Белых журавлей »

2 воспитатель : Журавль — это символ , который олицетворяет свет и духовность в большинстве культур. Например, в Японии он символизирует процветание и долголетие, в Китае — бессмертие, а у африканских народов эта птица считается посланником богов. Похожее значение этот образ имеет и в христианской культуре — добро, порядок, лояльность и терпение. Полет журавля символизирует освобождение, как духовное, так и телесное

воспитатель : Ребята, а что вы знаете о журавлях ? Где живет журавль ? Кто знает, где зимуют журавли ? Вы слышали голос журавля ? (аудио-запись)

Ответы детей.

1 воспитатель : Новый литературный праздник способствует укреплению многовековых традиций дружбы народов и культур многонациональной России. В последние годы праздник приобрел всероссийский масштаб. Неслучайно в разных уголках бывшего Советского Союза воздвигнуто множество памятников белым журавлям .

А на Кавказе существует такое поверье : души павших воинов превращаются в белых журавлей .

Слайд-шоу с памятниками (15 слайдов)

1 воспитатель : Неспокойно на сердце, тревожно

Журавли так печально летят

Взгляд от них отвести невозможно –

Это души погибших солдат,

2 воспитатель : В Японии есть памятник, который изображает девочку, держащую журавлика .

Рассказ о девочке, погибшей в Японии.

2 воспитатель : Мы предлагаем вам ребята в память обо всех погибших детях земли нашей изготовить журавликов и отпустить их в небо с самым заветным желанием, чтобы никогда больше на всей земле не была войны.

Изготовление журавликов методом оригами .

Закрепление журавликов на шарах .

1 воспитатель : Нам завещано помнить о павших,

О защитниках нашей земли.

Души светлые, чистые ваши

Понесли в небеса журавли .

После занятия на прогулке мы запустим с вами этих журавликов в небо вместе с шарами.

2 воспитатель : В 1968 году Расул Гамзатов написал стихотворение «Журавли » . Вдохновленный этим произведением композитор Ян Френкель, в свою очередь, написал музыку, Так появилась песня с одноименным названием, которую мир услышал в исполнении Марка Бернеса, Эта песня посвящена солдатам, погибшим на полях сражений в Великой Отечественной войне, эти героические люди сравниваются авторами с клином : летящих журавлей .

Исполнение песни «Журавли »

1 воспитатель : Издавна на Руси было принято зажигать свечи в память об умерших. Так пусть же о всех погибших горят наши свечи (минута молчания)

Дети читают стихи о России.

1) Нет края на свете красивей,

Нет Родины, в мире светлей,

Россия, Россия, Россия,

Что может быть сердцу милей!

2) Россия! Как синюю птицу

Тебя бережём мы и чтим,

А если нарушат границу, мы грудью тебя защитим.

3) Мы за то, чтоб вся планета

Зеленела, словно сад,

Чтобы нёс спокойно службу,

Мирной Родины солдат!

4) Пусть не будет войны никогда,

Пусть спокойные спят города,

Пусть оглашают наши леса,

5)Пусть будет мир на всей земле!

Пусть будет мир всегда,

Чтоб нам расти для славных дел,

Для счастья и труда!

1 воспитатель : В день мира и поэзии, единства и гармонии

Забудем все обиды, посмотрим в небеса

Там стаи журавлей летят – как белая симфония

Им, глядя в след, так хочется поверить в чудеса.

Спасибо за внимание.

(дети дарят журавушек гостям )









ДОЖДИК, ДОЖДИК, ГДЕ ТЫ БЫЛ?..

Дождик, дождик, где ты был?
— Я по небу с тучкой плыл!
— А потом ты что – разбился?
— Ой, нет-нет, водой разлился,
Капал, капал вниз, упал —
Прямо в речку я попал!

А потом я плыл далёко
В речке быстрой, синеокой,
Любовался всей душой
Нашей Родиной большой!

Ну а после испарился,
К тучке белой прикрепился,
И поплыл, скажу я вам,
К дальним странам, островам.

И теперь над океаном
Я всё вдаль плыву с туманом!
Хватит, ветер, дальше дуть —
Нужно плыть в обратный путь.

Чтобы с речкой повстречаться,
Чтоб с ней в лес родной помчаться!
Любоваться чтоб душой
Нашей Родиной большой.

Так что, ветер, друг ты мой,
С тучкой мы спешим домой!
Нас ты, ветер, подгоняй —
Тучку к дому направляй!

Ведь по дому я скучаю.. .
Ну-ка, тучку раскачаю!
К дому ух как тороплюсь…
Скоро-скоро к вам вернусь!

ПОЕЗЖАЙ ЗА МОРЯ-ОКЕАНЫ

Поезжай за моря-океаны,

Надо всею землёй пролети:

Есть на свете различные страны,

Но такой, как у нас, не найти.

Глубоки наши светлые воды,

Широка и привольна земля,

И гремят, не смолкая, заводы,

И шумят, расцветая, поля…

НЕОБЪЯТНАЯ СТРАНА

Если долго-долго-долго

В самолёте нам лететь,

Если долго-долго-долго

На Россию нам смотреть.

То увидим мы тогда

И леса, и города,

Океанские просторы,

Ленты рек, озёра, горы…

Мы увидим даль без края,

Тундру, где звенит весна.

И поймём тогда, какая

Наша Родина большая,

РОССИЯ

Россия — как из песни слово,

Березок юная листва,

Кругом леса, поля и реки,

Раздолье, русская душа –

Люблю тебя, моя Россия,

Люблю, глубоко понимаю

Степей задумчивую грусть,

Люблю все то, что называют

Одним широким словом – РУСЬ.

РОДНАЯ ЗЕМЛЯ

Холмы, перелески,

Луга и поля —

Родная, зелёная

Наша земля.

Земля, где я сделал

Свой первый шажок,

Где вышел когда-то

К развилке дорог.

И понял, что это

Раздолье полей —

Частица великой

О, РОДИНА!..

О, Родина! В неярком блеске
Я взором трепетным ловлю
Твои пролески, перелески —
Все, что без памяти люблю:

И шорох рощи белоствольной,
И синий дым в дали пустой,
И ржавый крест над колокольней,
И низкий холмик со звездой…

Мои обиды и прощенья
Сгорят, как старое жнивье.
В тебе одной — и утешенье
И исцеление мое.

ДВУГЛАВЫЙ ГЕРБ РОССИИ

Я вчера читала книжку

О сокровищах России.

И, увидев герб двуглавый,

Маму тихо я спросила:

«Почему орёл двуглавый?

Что за всадник на коне?

Всё хочу узнать подробно!

Расскажи, мамуля, мне».

«Велика наша держава,

Чтобы мир царил вовек,

Вдаль глядит орёл двуглавый,

Защищает нас от бед.

На коне – Победоносец –

Наш святой борец со злом.

Змея лютого, большого

Он убил своим копьём.

А раскрашен герб российский

В красный цвет и золотой.

Красный – кровь героев павших,

Чтобы жили мы с тобой.

Золото – богатство наше:

Хлеб, руда, поля, леса.

Только чтобы жить богаче

Нужны труд и доброта».

Я послушала рассказы

О России с давних дней

И решила – нет на свете

НАШ ГЕРБ

Различным образом державы

Свои украсили гербы.

Вот леопард, орел двуглавый

И лев, встающий на дыбы.

Таков обычай был старинный,-

Чтоб с государственных гербов

Грозил соседям лик звериный

Оскалом всех своих зубов.

То хищный зверь, то птица злая,

Подобье, потеряв свое,

Сжимают в лапах, угрожая,

Разящий меч или копье.

Где львов от века не бывало,

С гербов свирепо смотрят лъвы

Или орлы, которым мало

Одной орлиной головы!

Но не орел, не лев, не львица

Собой украсили наш герб,

А золотой венок пшеницы,

Могучий молот, острый серп.

Мы не грозим другим народам,

Но бережем просторный дом,

Где место есть под небосводом

Всему, живущему трудом.

Не будет недругом расколот

Союз народов никогда.

Неразделимы серп и молот,

Земля, и колос, и звезда!

РОДИНА

Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Но я люблю — за что не знаю сам?

Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее подобные морям…
Проселочным путем люблю скакать в телеге,
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз,
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
С отрадой многим незнакомой
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.

ГОЙ, ТЫ, РУСЬ, МОЯ РОДНАЯ…

Гой ты, Русь моя родная,
Хаты — в ризах образа…
Не видать конца и края —
Только синь сосет глаза.
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонко чахнут тополя.
Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас,
И гудит за коcогором
На лугах веселый пляс.
Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»,
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».

ЗАПЕЛИ ТЕСАНЫЕ ДРОГИ…

Запели тесаные дроги,
Бегут равнины и кусты.
Опять часовни на дороге
И поминальные кресты.
Опять я теплой грустью болен
От овсяного ветерка.
И на известку колоколен
Невольно крестится рука.
О Русь — малиновое поле
И синь, упавшая в реку, —
Люблю до радости и боли
Твою озерную тоску.

Холодной скорби не измерить,
Ты на туманном берегу.
Но не любить тебя, не верить —
Я научиться не могу.
И не отдам я эти цепи,
И не расстанусь с долгим сном,
Когда звенят родные степи
Молитвословным ковылем.

СПИТ КОВЫЛЬ…

Спит ковыль. Равнина дорогая,
И свинцовой свежести полынь.
Никакая родина другая
Не вольет мне в грудь мою теплынь.

Знать, у всех у нас такая участь,
И, пожалуй, всякого спроси —
Радуясь, свирепствуя и мучась,
Хорошо живется на Руси.

Свет лупы, таинственный и длинный,
Плачут вербы, шепчут тополя.
Но никто под окрик журавлиный
Не разлюбит отчие поля.

И теперь, когда вот новым светом
И моей коснулась жизнь судьбы,
Все равно остался я поэтом
Золотой бревенчатой избы.

По ночам, прижавшись к изголовью,
Вижу я, как сильного врага,
Как чужая юность брызжет новью
На мои поляны и луга.

Но и все же, ночью той теснимый,
Я могу прочувственно пропеть:
Дайте мне на родине любимой,
Все любя, спокойно умереть!

О, МАТЬ МОЯ, РОССИЯ

О, мать моя, Россия, Русь,
Незыблем трон твой златоглавый,
Люблю тебя, тобой горжусь,
Многострадальной и державной.

Россия, Россия, великая сила,
Великая сила, бездонная Русь,
В Россию, в Россию всем сердцем влюблен я
И с нею останусь навеки, клянусь!

ГЛАВНЫЕ СЛОВА

В детском садике узнали
Мы прекрасные слова.
Их впервые прочитали:
Мама, Родина, Москва.

Пролетят весна и лето.
Станет солнечной листва.
Озарятся новым светом
Мама, Родина, Москва.

Солнце ласково нам светит.
Льется с неба синева.
Пусть всегда живут на свете
Мама, Родина, Москва!

ЛУЧШЕ НЕТ РОДНОГО КРАЯ

Жура-жура-журавель!
Облетал он сто земель.
Облетал, обходил,
Крылья, ноги натрудил.

Мы спросили журавля:
– Где же лучшая земля? –
Отвечал он, пролетая:
– Лучше нет родного края!

РОДНАЯ ЗЕМЛЯ

Холмы, перелески,
Луга и поля —
Родная, зелёная
Наша земля.
Земля, где я сделал
Свой первый шажок,
Где вышел когда-то
К развилке дорог.
И понял, что это
Раздолье полей —
Частица великой
Отчизны моей.

РОССИЯ

Россия, ты – великая держава,
Твои просторы бесконечно велики.
На все века себя ты увенчала славой.
И нет другого у тебя пути.

Озёрный плен твои леса венчает.
Каскад хребтов в горах мечты таит.
Речной поток от жажды исцеляет,
А степь родная хлебушек родит.

Твоими городами мы гордимся.
От Бреста до Владивостока путь открыт.

Тебя венчает славная столица,
А Петербург историю хранит.

В земле твоей богатств поток неиссякаем,
К сокровищам твоим нам путь лежит.
Как мало о тебе ещё мы знаем.
Как много изучить нам предстоит.

РОДИНА

Касаясь трех великих океанов,
Она лежит, раскинув города,
Покрыта сеткою меридианов,
Непобедима, широка, горда.

Но в час, когда последняя граната
Уже занесена в твоей руке
И в краткий миг припомнить разом надо
Все, что у нас осталось вдалеке,

Ты вспоминаешь не страну большую,
Какую ты изъездил и узнал,
Ты вспоминаешь родину – такую,
Кокой ее ты в детстве увидал.

Клочок земли, припавший к трем березам,
Далекую дорогу за леском,
Речонку со скрипучим перевозом.
Песчаный берег с низким ивняков.

Вот где нам посчастливилось родиться,
Где на всю жизнь, до смерти, мы нашли
Ту горсть земли, которая годится.
Чтоб видеть в ней приметы всей земли.

Да. Можно выжить в зной, в грозу, в морозы,
Да, можно голодать и холодать,
Идти на смерть…

Но эти три березы
При жизни никому нельзя отдать.

ЧТО МЫ РОДИНОЙ ЗОВЁМ

Что мы Родиной зовём?
Дом, где мы с тобой живём,
И берёзки, вдоль которых
Рядом с мамой мы идём.

Что мы Родиной зовём?
Поле с тонким колоском,
Наши праздники и песни,
Тёплый вечер за окном.

Что мы Родиной зовём?
Всё, что в сердце бережём,
И под небом синим-синим
Флаг России над Кремлём.

ПРИВЕТ

Привет тебе, мой край родной,

С твоими тёмными лесами,

С твоей великою рекой,

И неоглядными полями!

Привет тебе, народ родимый,

Герой труда неутомимый,

Среди зимы и в летний зной!

Привет тебе, мой край родной!

О РОДИНЕ, ТОЛЬКО О РОДИНЕ

О чём эта песня плакучих берёз,
Мелодия, полная света и слёз?
О Родине, только о Родине.
О чём за холодным гранитом границ
Тоска улетающих на зиму птиц?
О Родине, только о Родине.

В минуты печали, в годину невзгод
Кто нас приголубит и кто нас спасёт?
Родина, только лишь Родина.
Кого в лютый холод нам надо согреть
И в трудные дни мы должны пожалеть?
Родину, милую Родину.

Когда мы уходим в межзвёздный полёт,
О чём наше сердце земное поёт?
О Родине, только о Родине.
Живём мы во имя добра и любви,
И лучшие песни твои и мои —
О Родине, только о Родине…

Под солнцем палящим и в снежной пыли
И думы мои, и молитвы мои —
О Родине, только о Родине.

МНЕ О РОССИИ НАДО ГОВОРИТЬ

Мне о России надо говорить,
Да так, чтоб вслух стихи произносили,
Да так, чтоб захотелось повторить,
Сильнее всех имён сказать: Россия!

Сильнее всех имён произнести,
Сильнее матери, любви сильнее
И на устах отрадно пронести
К поющим волнам, что вдали синеют.

Не раз наедине я был с тобой,
Просил участья, требовал совета,
И ты всегда была моей судьбой,
Моей звездой, неповторимым светом.

Он мне сиял из материнских глаз,
И в грудь вошёл, и в кровь мою проник,
И если б он в груди моей погас,
То сердце б разорвалось в тот же миг!

НА ШИРОКОМ ПРОСТОРЕ

На широком просторе

Предрассветной порой

Встали алые зори

Над родимой страной.

С каждым годом всё краше

Дорогие края…

Лучше Родины нашей

ЗА МИР, ЗА ДЕТЕЙ

В любом краю любой страны

Ребята не хотят войны.

Им в жизнь вступать придётся скоро,

Им нужен мир, а не война,

Зелёный шум родного бора,

Им школа каждому нужна,

И сад у мирного порога,

Отец и мать и отчий дом.

На белом свете места много

Для тех, кто жить привык трудом.

За всех детей, за мир, за труд!

Пусть зреет в поле каждый колос,

Цветут сады, леса растут!

Кто сеет хлеб на мирном поле,

Заводы строит, города,

Тот для ребят сиротской доли

О, РОССИЯ!

О, Россия!
С нелегкой судьбою страна. ..
У меня ты, Россия,
Как сердце, одна.
Я и другу скажу,
Я скажу и врагу –
Без тебя,
Как без сердца,
Прожить не смогу…

Необъятная страна.

Если долго-долго-долго В
самолёте нам лететь,
Если долго-долго-долго
На Россию нам смотреть.
То увидим мы тогда
И леса, и города,
Океанские просторы,
Ленты рек, озёра, горы…
Мы увидим даль без края,
Тундру, где звенит весна.
И поймём тогда, какая
Наша Родина большая,
Необъятная страна.

Г. Ладонщиков Наша
Родина

И красива и богата
Наша Родина, ребята.
Долго ехать от столицы
До любой ее границы.
Все вокруг свое, родное:
Горы, степи и леса:
Рек сверканье голубое,
Голубые небеса.
Каждый город
Сердцу дорог,
Дорог каждый сельский дом.
Все в боях когда-то взято
И упрочено трудом!

Кремлёвские звёзды

Кремлёвские звёзды
Над нами горят,
Повсюду доходит их свет!
Хорошая Родина есть у ребят,
И лучше той Родины
Нет!
(С. Михалков)

Лучше нет родного края

Жура-жура-журавель!
Облетал он сто земель.
Облетал, обходил,
Крылья, ноги натрудил.

Мы спросили журавля:
– Где же лучшая земля? –
Отвечал он, пролетая:
– Лучше нет родного края!
(П. Воронько)

Родная земля

Холмы, перелески,
Луга и поля —
Родная, зелёная
Наша земля.
Земля, где я сделал
Свой первый шажок,
Где вышел когда-то
К развилке дорог.
И понял, что это
Раздолье полей —
Частица великой
Отчизны моей.
(Г. Ладонщиков)

Привет

Привет тебе, мой край родной,
С твоими тёмными лесами,
С твоей великою рекой,
И неоглядными полями!

Привет тебе, народ родимый,
Герой труда неутомимый,
Среди зимы и в летний зной!
Привет тебе, мой край родной!
(С. Дрожжин)

Родимая страна

На широком просторе
Предрассветной порой
Встали алые зори
Над родимой страной.

С каждым годом всё краше
Дорогие края. ..
Лучше Родины нашей
Нет на свете, друзья!
(А. Прокофьев)

Поезжай за моря-океаны

Поезжай за моря-океаны,
Надо всею землёй пролети:
Есть на свете различные страны,
Но такой, как у нас, не найти.

Глубоки наши светлые воды,
Широка и привольна земля,
И гремят, не смолкая, заводы,
И шумят, расцветая, поля…
(М. Исаковский)

Над родной землёю

Летают самолёты
над нашими полями…
А я кричу пилотам:
«Меня возьмите с вами!
Чтоб над родной землёю
пронёсся я стрелою,

Увидел реки, горы,
Долины и озёра,
и зыбь на Чёрном море,
и лодки на просторе,
равнины в буйном цвете
и всех детей на свете!»
(Р. Босилек)

Родина

Если скажут слово «родина»,
Сразу в памяти встаёт
Старый дом, в саду смородина,
Толстый тополь у ворот,

У реки берёзка-скромница
И ромашковый бугор…
А другим, наверно, вспомнится
Свой родной московский двор.

В лужах первые кораблики,
Где недавно был каток,
И большой соседней фабрики
Громкий, радостный гудок.

Или степь от маков красная,
Золотая целина…
Родина бывает разная,
Но у всех она одна!
(З. Александрова)

Край родной

Лесок весёлый, родные нивы,
Реки извивы, цветущий склон,
Холмы и сёла, простор привольный
И колокольный певучий звон.

С твоей улыбкой, с твоим дыханьем
Сливаюсь я.
Необозримый, Христом хранимый,
Мой край родимый,
Любовь моя.
(М. Пожарова)

Родная земля

Есть своя родная земля
У ручья и у журавля.
И у нас с тобой есть она –
И земля родная одна.
(П. Синявский)

Россия

Здесь тёплое поле наполнено рожью,
Здесь плещутся зори в ладонях лугов.
Сюда златокрылые ангелы Божьи
По лучикам света сошли с облаков.

И землю водою святой оросили,
И синий простор осенили крестом.
И нет у нас Родины, кроме России –
Здесь мама, здесь храм, здесь отеческий дом.
(П. Синявский)

Что мы Родиной зовём

Что мы Родиной зовём?
Дом, где мы с тобой живём,
И берёзки, вдоль которых
Рядом с мамой мы идём.

Что мы Родиной зовём?
Поле с тонким колоском,
Наши праздники и песни,
Тёплый вечер за окном.

Что мы Родиной зовём?
Всё, что в сердце бережём,
И под небом синим-синим
Флаг России над Кремлём.
(В. Степанов)

Главные слова

В детском садике узнали
Мы прекрасные слова.
Их впервые прочитали:
Мама, Родина, Москва.

Пролетят весна и лето.
Станет солнечной листва.
Озарятся новым светом
Мама, Родина, Москва.

Солнце ласково нам светит.
Льется с неба синева.
Пусть всегда живут на свете
Мама, Родина, Москва!
(Л. Олифирова)

Поэзия.ру — Александр Владимирович Флоря — Журавли летят

Мы взором пристальным следим

За лётом журавлиным…

Летят, летят косым углом,

Вожак звенит и плачет…

О чем звенит, о чем, о чем?

Что плач осенний значит?

А.А. Блок


Скажу сразу: я не представляю, что гамзатовских «Журавлей» по-русски можно изложить лучше Н. И. Гребнева.

Как сказал критик В. С. Бушин, эти «Журавли» летят в бессмертие.

Всё дальнейшее — не более чем моё индивидуальное восприятие этого текста. Я не настаиваю на своей правоте, но, разумеется, стараюсь быть максимально корректным. Поэтому сделаю несколько важных уточнений.

Первое. Это не литературоведческий, и, в частности, не сравнительно-текстологический, анализ. Я не буду делать того, в чем не являюсь специалистом, т. е. заниматься воспроизведением истории текстов оригинала и перевода, их подробным сопоставлением, кроме некоторых единичных случаев.

Я буду исходить из стихотворения Н. Гребнева как самодостаточной целостной текстовой системы.

Второе. Определим границы самого предмета исследования. Здесь не будет рассматриваться эволюция текста (например, замена «джигитов» на «солдат»).

Третье. Поэтика «Журавлей» Гребнева производит впечатление принципиальной амбивалентности — двойственности и неопределенности.

Это мотивировано обозначенной в первых же словах модальностью текста — субъективной и фикциональной (воображаемой): Мне кажется порою… Это не легенда, не миф, не религиозное верование, а фантазия, причем самого лирического героя. Тема метемпсихоза (переселения душ) используется как аллегория. (Подчеркиваю: речь идет только о лирическом герое, о мире его сознания, представленного в данном тексте, безотносительно к реальным верованиям и легендам).

А для воображаемых птиц не актуальны излишние орнитологические подробности: какой образ жизни ведут белые журавли (стерхи), водятся ли они в Дагестане и т.д. Перед нами романтический (основанный на двоемирии), а не реалистический текст.

Важнейшая деталь: эти журавли — белые, то есть вымирающий вид. Гамзатов и Гребнев, в принципе, могли об этом знать, хотя белое оперение и само по себе символично.

Точно так же нет смысла оценивать с лингвистической точки зрения явно фантастическую ономатопею Гребнева (происхождение слов из звукоподражаний): Не потому ли с кличем журавлиным от века речь аварская сходна? Разумеется, не потому — в реальности. Это художественный образ памяти о предках, запечатленной в культуре, в том числе сосредоточенной в языке.

Интертекстуальность. Субъективная модальность текста (Мне кажется — это моё, авторское, виде́ние) ставит под сомнение актуальность для этих стихов интертекстуального аспекта. Мы не можем связать гребневских журавлей (о гамзатовских не говорим) с определенным культурным контекстом, с каким-то устойчивым комплексом мотивов (культурными инвариантами). Ограничимся лишь несколькими примерами. В греческой легенде и балладе Ф. Шиллера ивиковы журавли связаны с гибелью (поэта), становятся орудием возмездия, но не выкликают имен убийц, а, напротив, убийцы разоблачают себя, при виде журавлей вспомнив имя Ивика.

Один из самых устойчивых инвариантов, связанных с журавлями, — ностальгия лирического героя (иногда эмигранта) или самих журавлей (реже, потому что они, в отличие от человека, могут вернуться), причем тоска эта — по холодной и суровой родине. В этом едины и А. Жемчужников, и советский поэт И. Шаферан («Они о родине заснеженной курлычут»)

Или есенинский образ отрешенности от всего земного:

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

Даже в непосредственно связанной с «Журавлями» песне Г.Полонского из «Доживем до понедельника» несколько иное восприятие этого образа:

Видимо, надеждой и упреком

Служат человеку журавли.

Этого и еще много другого мы не видим у Гребнева.

А что видим?

Герой, хотя и воскрешает погибших и говорит о них так, будто они живы, дает их зримые образы, всё же ни на мгновение не забывает, что это — его мечта, а в реальности они погибли, ушли безвозвратно. Его стихи — о полной гибели всерьез, и они не оставляют утешительной иллюзии. Это реквием.

Отсюда скорбное величие текста Гребнева. Это опыт и мироощущение фронтовика.

Но в памяти и воображении «такая скрыта мощь, что возвращает образы и множит», и у Гребнева реальное и воображаемое сливаются почти неразделимо:

Они до сей поры с времен тех дальних

Летят и подают нам голоса (план воображения)

Не потому ль так часто и печально

Мы замолкаем, глядя в небеса? (план реальности)

Союзный комплекс «не потому ль» связывает эти два плана. Воображение влияет на реальность, они плавно и почти незаметно перетекают друг в друга, а порою грань между ними теряется. Вспомним «Двух «Лесных Царей»» М. И. Цветаевой: «(…) вся вещь Жуковского на пороге жизни и сна. Видение Гёте целиком жизнь или целиком сон, все равно, как это называется». Вот и у Гребнева всё на пороге жизни и сна.

Очень часто слияние обоих миров видно даже в одном слове — например:

Летит, летит по небу клин усталый.

С одной стороны, эти журавли как будто совершенно реальны, они даже устают, как всякие птицы во время долгого перелета.

А с другой — именно это слово подчеркивает надмирность их беспрерывного полета. Именно так автор нам говорит, что движению не будет конца, потому что никогда не умрет горькая память о жертвах этой войны.

Это явление называется «слово в фокусе» (Б. А. Ларин). Эстетически значимое слово преломляет в себе лучи, идущие от разных сознаний, разных миров, существующих в тексте.

Такое же «слово в фокусе» — глагол «летит«, важность которого подчеркивается многократным повторением. С одной стороны, таким образом выражается напряженность реальных физических усилий, с другой — тот же самый бесконечный, т.е. воображаемый, полет.

У Гребнева часто бывает и так, что один мир превращается в другой.

Сегодня, предвечернею порою,

Я вижу, как в тумане журавли

Летят своим определенным строем (реальность),

Как по земле людьми они брели (воображение).

А союз «как» служит переходом между ними, причем он употреблен дважды — сначала в изъяснительном предложении в рамках «яви», потом в сравнительном, уже для переключения регистра, переводящего весь этот фрагмент в модальность «сна».

Смысл этого сопоставления: они после смерти продолжают движение, подобно тому как при жизни они двигались по земле.

Однако есть и различия: по земле они брели, а в небесах летят своим определенным строем. В жизни они были не только солдатами, их жизнь была разнообразной, а вот смерть выявила вершину этой жизни, главное — то, что они солдаты, погибшие за Родину, и это запечатлелось в их птичьей ипостаси.

И тексте Гребнева четко отображается эта двойственность журавлей — птиц и воинов — через двойное обозначение журавлиной группы: с одной стороны — стая и клин, с другой — строй, причем строй упорядоченный — определенный. Заметим, однако, что эти обозначения представлены не на равных. Это прежде всего стая (клин) и уже потом строй. Военное наименование имеет не основной, а оттеночный характер. Это скорее «эхо прошедшей войны».

Или войн?

Не зная аварского языка, я не могу судить об оригинале и, в частности, утверждать, напоминает Гамзатов о главной войне XX века или подразумевает разные войны, в которых погибли его соотечественники (не случайно, видимо, у Гребнева были джигиты). На сайте опубликовано уже три подстрочника — так какой же взять за основу?

Гребневский текст в этом отношении амбивалентен.

С одной стороны, он сохраняет и даже усиливает это универсальное звучание: с кровавых не пришедшие полей (множественное число косвенно укрепляет тему разных войн), с времен тех дальних. (20 лет — это разве дальние времена? Это кровоточащая современность.)

Что касается оборота полегли когда-то, он может иметь отношение к недавнему прошлому. Например, в песне на стихи Инны Гофф — тоже о метемпсихозе и тоже, кстати, на музыку Яна Френкеля:

И стоят деревья, как солдаты.

И в буран стоят они, и в зной.

С ними те погибшие когда-то,

Оживают каждою весной.

(«В парке у Мамаева кургана»).

С другой — не в землю нашу полегли, это оживляет память о недавней войне, хотя, в принципе, это может означать и все войны, которые пережил наш народ (наши народы — СССР). Мы помним, как это пел М. Бернес, выделяя «нашу», почти как П. Кадочников а «Подвиге разведчика»: За нашу Победу!.

Гребнев колеблется между этими двумя полюсами: войнами всех времен и недавней, самой страшной, войной.

Он не акцентирует тему именно Великой Отечественной, а обозначает ее микроскопическим штрихом — возможно, чтобы мотивировать вероятное присоединение лирического героя к погибшим.

Особое внимание хочу обратить на то, что он это делает очень деликатно и целомудренно, в форме осторожного предположения:

Быть может, это место для меня!

Да, лирический герой не погиб на той войне, однако он там был, и для него что-то еще продолжается. Как сказал Ю. Д. Левитанский:

Я не участвую в войне,

война участвует во мне.

Но в целом у Гребнева сильнее другая тенденция — размыкание временны́х рамок в прошлое, чтобы тем сильнее устремить своих журавлей в будущее, в вечность.

Еще один важнейший аспект: летают или летят эти журавли? Летают — глагол регулярный, он выражает многократное, повторяющееся, разнонаправленное и неупорядоченное движение. Журавли, которые летают, — находятся в нашем мире, сосуществуют с нами, если покидают нас, то возвращаются.

У Гребнева абсолютно четко, даже подчеркнуто (повторами, анафорами), говорится, что они летят, то есть движутся вперед:

летят и подают нам голоса

летят своим определенным строем

летят они, свершая путь свой длинный

летит, летит по небу клин усталый,

летит в тумане на исходе дня.

Лететь — векторный глагол, подразумевающий определенное направление. Даже слово клин воспринимается как символическая летящая в небе стрела, указывающая это направление вперед.

Это наводит на мысль, что они улетают от нас навсегда и прощаются, мысль о сменяющихся поколениях умирающих фронтовиков. Солдат в мирной жизни догоняет война, они умирают от ран, от иных последствий войны. И это подготавливает будущее присоединение лирического героя к журавлиной стае.

На ту же мысль работает уподобление журавлей солдатам на марше: и в том строю есть промежуток малый.

Человек, говорящий о бессмертии в ипостаси птиц, ни на секунду не забывает, что это метафора, аллегория. Если то, что они не полегли в землю, а превратились в журавлей, ему кажется, да и то — порою, следовательно, в действительности всё наоборот.

Есть и другие детали, укрепляющие мотив безвозвратного ухода из жизни:

мы так часто и печально замолкаем,

всех вас, кого оставил на земле.

Минорный тон усиливается тем, что клин летит в тумане (отделяющем мертвых от живых; сравним у Б. Окуджавы: Уходит взвод в туман, в туман, в туман — может быть, не в смерть, но в зону смертельной опасности, в инобытие войны) и на исходе дня. И герой поплывет в такой же сизой мгле.

Текст Гребнева действует своей мужественной, стоической серьезностью, высоким трагизмом.

И это скорбное движение не прекратится, потому что ушедшие несут мирозданию память о всей боли, всех страданиях, которые претерпела планета Земля за всю историю человечества.

Я говорил об отличии этих «Журавлей» от культурных инвариантов и текстов на ту же тему, но закончить мне хотелось бы теми строками Н.А. Заболоцкого, которым очень близка великая песня:

Только там, где движутся светила,

В искупленье собственного зла

Им природа снова возвратила

То, что смерть с собою унесла:

Гордый дух, высокое стремленье,

Волю непреклонную к борьбе —

Все, что от былого поколенья

Переходит, молодость, к тебе

(«Журавли»)

Приложение.

Ни в коей мере не допуская возможности хоть сколько-нибудь приблизиться к великому переводу, я сочинил стихотворение «Реквием. На тему «Журавлей». Это не перевод, а парафраз – вариация на тему уточненного краткого подстрочника с учетом классического стихотворения Н. И. Гребнева.

Ни о каком отождествлении автора с лирическим героем, разумеется, не может быть и речи.

Простите меня, создатели песни!

Большое спасибо Алене Алексеевой, которая привела краткий, но очень содержательный подстрочник оригинала, положенный мною в основу этого стихотворения.

Я благодарен ей также за полезные замечания в ходе его редактирования.

Реквием. На мотив «Журавлей»

Светлой памяти Расула Гамзатова

и Наума Гребнева

Мне снится, что сраженные войною

и без вести пропавшие на ней,

уйдя не в землю — в небо голубое,

преобразились в белых журавлей.

Они летят, пронзительно курлыча,

они, живых приветствуя, летят.

И мы в ответ на зовы стаи птичьей

тревожно в небо обращаем взгляд.

Летят мои друзья в студеной сини.

Движенье их не обратится вспять.

Одно свободно место в этом клине…

Кому-то предстоит его занять?

Не я ли так однажды в небо взмою,

наречьем птичьим овладею сам?

И понесу, свыкаясь с высотою,

привет мой всем живущим языкам…

Всемирный день журавля. Птица журавль. Журавли (стихотворения)

Вот уж не думала даже, что День журавля – это не наш славянский праздник, а всемирный! День журавля я решила в этом году отметить написанием стихотворения «Журавли» и еще получилось у меня стихотворение «Птица журавль». Кстати, день этой величественной птицы  отмечается во 2-е воскресенье сентября месяца (в этом году 8 сентября).

Сколько себя помню, у меня журавли всегда ассоциировались с моей родиной, Белой Русью (Белоруссией, Беларусью, Беларуссю). И первое, что мне вспоминалось при упоминании птицы журавля, это строки песни «Жураўлі, вы вяртайцеся зноў да зяленых лугоў і лясоў…”. С этой песней у меня связана особая история.

У меня низкий голос, но я всегда пыталась спеть эту песню, взяв высокие ноты. Пела я в хоре и мечтала, что когда у меня получится ее спеть, мне разрешат выступать соло. Однажды наш хор собирался ехать на выступления в Германию, и я, конечно, тоже должна была поехать, но пытаясь самостоятельно осилить высокую тональность, потеряла голос. И никуда уже не поехала. И о хоре вынуждена была забыть на долгое время.

Самое интересное, что после этого я не перестала любить песню “Жураўлі”. И птиц этих я очень люблю. Они такие величественные и красивые, да и написано и рассказано про них столько хорошего, что не любить их просто невозможно.

Решила я выяснить, почему День журавля является всемирным, а не только нашим, и выяснила-таки, что птица журавль почитаема не только у нас, но во многих народах. Всем нам известно, что в Египте почитали солнце. Так вот, журавль там был символом этого небесного светила.

Римляне считали журавля наделенным лучшими качествами человека; и если там кого называли журавлем, то имели ввиду, что он человек добрый, рассудительный, дружелюбный и отзывчивый.

Кавказцы верили, что после смерти самые храбрые воины перевоплощаются в журавлей.

У китайцев считалось, что птица журавль – посланник богов и посредник между мирами, который может на земле принимать облик нуждающего человека и испытывать других на доброту сердца. Журавль там также был символом чистой любви.

Япония – страна, из которой к нам пришли бумажные журавлики. Маленькая девочка верила, что когда она сделает их 1000, то исцелится от лучевой болезни после трагедии в Хиросиме. В этой стране журавль ассоциируется с долголетием, здоровьем, счастьем.

Про почитание журавлей у славян мне и рассказывать не надо – вы сами все знаете: и в сказках часто встречается этот персонаж («Лиса и журавль», «Журавль и цапля» и др.), и в серьезной литературе, а сколько поверий существует, связанных с этой доброй птицей («Если около дома поселился журавль – быть там счастью и достатку», «Убить журавля – тяжкий грех» и др.).

Давайте перейдем к стихам о журавлях, на которые меня сподвиг Всемирный День журавля.  Итак, первое мое стихотворение:

Птица журавль

Птица журавль – это светлая птица,

С чистой душою сумела родиться,

Чистую душу сумела сберечь

И нам показала, как жизнью лучиться.

Журавль стен не строит, не носит он масок,

В жизни он — радость и цвет ярких красок.

Все облаченье его – доброта,

Мир его – свет божественных плясок.

Встретиться мне бы хоть раз с журавлем,

Пусть бы он поселился на доме моем,

Пусть бы он мне надежду на счастье принес.

Я верю: так будет! И жду. День за днем…

Журавли вызывают у нас радость, восторг, грусть, задумчивость… Они такие. Настоящие и чистые.

Когда я вижу белых журавлей
Среди пушистых белых облаков,
Срывается струна души моей
И я подняться в небо к ним готов…

Вот такие размышления у меня в связи с всемирным Днем журавля, а теперь представляю вам «Журавли» — стихотворение, навеянное размышлениями и позитивным восприятием мира.

Журавли

Журавли. Пролетают в небе высоком.

А мы наблюдаем за этим полетом.

Пусть летят! Пусть разносят надежду по свету!

Пусть несут вдохновенье и радость поэту.

Пусть земле, над которой они пролетят,

Журавли о любви и добре говорят!

Журавли… Пролетели в небе высоком.

А мы насладились их вольным полетом.

Друзья, я надеюсь, что стихи вам понравятся и, возможно, даже пригодятся. А теперь приглашаю вас насладиться замечательной песней Песняроў “Жураўлі на Палессе ляцяць”.

Будьте счастливы! Пусть каждому из вас сопутствует журавлик счастья и процветания!

Кстати, а какие у вас возникают ассоциации при упоминании журавля?

Чтобы быть в курсе всех новых событий на блоге Полосатая Жизнь, оформите подписку здесь! Я Вам всегда рада!!

А чтобы сделать мне приятное, пробежитесь по кнопочкам соцсетей

«Журавли» стихотворение Расула Гамзатова, посвящение поколению, защитившему Россию | Убежденный холостяк

Этот этой песни замирает сердце и душа наполняется благодарностью к людям, которые отстояли страну в великой войне.

Когда я слушаю песню «Журавли» на стихи Расула Гамзатова, всегда подступает ком к горлу.

изображение из сети интернет и в свободном доступе

изображение из сети интернет и в свободном доступе

В мире не так много стихов, которые могли бы так сильно передать чувства и эмоции поэта по отношению к людям.

Стихотворение и песня, о которых знают миллионы. Стихотворение, которые могут понять только те, кто жили в СССР. Это благодарность к поколению, жившему и воевавшему в 40 годах..

Журавли

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времен тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально
Мы замолкаем, глядя в небеса?
Сегодня, предвечернею порою,
Я вижу, как в тумане журавли
Летят своим определенным строем,
Как по полям людьми они брели.
Они летят, свершают путь свой длинный
И выкликают чьи-то имена.
Не потому ли с кличем журавлиным
От века речь аварская сходна?
Летит, летит по небу клин усталый —
Летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый —
Быть может, это место для меня!
Настанет день, и с журавлиной стаей
Я поплыву в такой же сизой мгле,
Из-под небес по-птичьи окликая
Всех вас, кого оставил на земле.

Кого эти строки могут оставить равнодушными?

изображение из сети интернет и в свободном доступе

изображение из сети интернет и в свободном доступе

Знаю, что с возрастом начинаешь понимать ценность жизни и более чутко относится к стихам, где есть тема жизни и смерти.

Стихотворение ведь не только про войну. А про то, что жизнь уходит. И она уйдет, рано или поздно.

Смысл в том, какую мы о себе память оставим.

Есть пословица, которая говорит:

Человек умирает дважды. Один раз когда похоронят, а второй , когда уйдет из жизни последний человек, знавший лично умершего…

Интересно то, что от стихотворения я не чувствую тоску и уныние. Наоборот, я чувствую радость жизни, ее ценность. Благодарность.

Желание оставить о себе добрую память

Марк Бернес «Журавли» Из Кинокартины «Летят журавли».

Это последняя песня исполненная Марком Бернесом при жизни

Не перевод, а отсебятина. Как журавли в стихах Гамзатова стали аистами | КУЛЬТУРА:События | КУЛЬТУРА

В России возрождают школу перевода с национальных языков. После 30-летнего перерыва сотрудники литинститута им. Горького вернулись к этой работе. Познакомиться с авторами поближе они смогли на семинаре в КБР. В каком состоянии сегодня национальные литературы и с какими трудностями сталкиваются переводчики, узнавал «АиФ-СК».

30 лет спустя

Два дня московские переводчики общались с кавказскими поэтами: за круглым столом обсуждали состояние национальных литератур, на мастер-классах учились грамотно составлять авторские подстрочные переводы, слушали разноязыкую поэзию, а потом в горах вдохновлялись первозданной природой Кавказа.

В 1990-е старая школа перевода в России рухнула, те, кто её представлял, ушли в мир иной. Никто последовательно не пытался донести национальную литературу до русского читателя.

Интерес к творчеству местных писателей разбудила программа поддержки национальных литератур народов России, которую в 2016 году инициировал главный редактор «Объединённого гуманитарного издательства» Максим Амелин.

Антологии национальных литератур не издавались с советских времён. Фото: Из личного архива/ Наталья Шинкарёва

С тех пор в свет вышло три фундаментальные антологии национальных литератур России. Сейчас готовится четвёртая.

Заветная же цель авторов программы — издать отдельные антологии каждой из национальных литератур. Последний раз их составляли и выпускали ещё при советской власти. С тех пор написано много новых произведений.

Слишком много вольностей

У антологии «Современная литература народов России. Поэзия», по словам одного из участников семинара в КБР, доцента литинститута Виктора Куллэ, не было аналогов даже в советские годы. Стихи в ней опубликованы параллельно на русском и национальном языках. Так издавали разве что западноевропейских классиков и фольклор.

«Это дисциплинирует переводчика, потому что рядом оригинальный текст и можно их сопоставить, — говорит Виктор Альфредович. — Мы старались привлекать переводчиков мировой классики, которые более ответственно относятся к авторскому стиху, без отсебятины. Почему-то в нашей стране было принято считать, что перевод национальных литератур — что-то типа собственного сочинения, приправленного этнографической экзотикой. Хотя были замечательные творческие тандемы, когда, например, Наум Гребнев, Яков Козловский переводили поэтов Кавказа, и благодаря им Расул Гамзатов, Кайсын Кулиев воспринимались как национальные русские поэты. В их переводах была большая степень вольности. А вот передачи особенности национальной поэзии не было».

«Гребнев за сорок лет дружбы с Гамзатовым так и не попытался выучить аварский и не заботился о воспроизведении аварской поэтики, просто писал на основе гамзатовских текстов хорошие русские стихи. В конечном счёте это пошло на пользу делу. Может, это и есть старая переводческая школа?» — размышляет ещё один участник семинара, переводчик Михаил Липкин.

Надо ли было Гамзатова переводить в рифму, если в аварском языке её в принципе нет, критики спорят до сих пор. А вот составители антологий решили быть «максимально честными и внимательными к оригиналу».

Не всегда это удаётся: мешает разный менталитет, особенности речи. Не зря же «журавлей» Расула Гамзатова при переводе на иврит заменили на «аистов», потому что журавли в Израиле воспринимаются негативно: они наносят ущерб урожаю.

«Перевод всегда условен. Некоторые языки приспособлены к русской силлаботонике (чередование ударных и безударных слогов — ред.), а некоторые построены на мелодии, в них нет ударений, но есть разная длительность и певучесть слогов, — говорит Виктор Куллэ. — У бурят, тувинцев, калмыков развита анафора: рифмуется начало строк, а не конец. Но на русском языке это плохо звучит. В тюркском стихосложении не принято рифмовать первую и третью строки, но когда я толмачил (переводил. — ред.) татарскую поэзию, меня сами татары просили рифмовать всё, потому что иначе стихи выглядели неряшливо».

Банк подстрочников

На семинар в Нальчике авторы пришли со своими подстрочниками, и им на реальных примерах объясняли, чего не хватает переводчикам, а что, напротив, лишнее.

«Грамотно сделанных подстрочников при работе с антологией было мало. Ставишь перевод рядом с оригиналом и понимаешь, что в нём вместо строчки — целый абзац, — рассказал Виктор Куллэ. — Тогда скачиваешь в интернете старые советские словари, если для этого языка ещё не создали сайт с переводом, читаешь вводную статью в учебнике и пытаешься разобраться. Оказывается, написано: «Вчера вечером я вышел в горы, посмотрел на звёзды», а в подстрочнике: «Вчера, преисполненный смутных томлений, я вышел в наши прекрасные горы», и всё в таком духе. Потом автор удивляется: «Что же вы не сказали, что вы лезгинский знаете?» А я не знаю, просто потратил на несколько строк день, чтобы разобраться».

Виктор Куллэ переводил для антологии лезгинских, табасаранских, цахурских, дербентско-азербайджанских, аварских, даргинских, кумыкских, чеченских, карачаевских и балкарских поэтов. Приходилось вникать в детали быта народов. Так он узнал, что в Махачкале северо-восточный ветер называют Иваном, южный — Магомедом, а с моря — Моряной, а в стихах всё это было не понять.

Переводчик старался передать звучание оригинала, просил авторов присылать не только подстрочники, но и аудиозаписи своих стихов. Так родилась идея создать интернет-базу данных, в которой будут дословные переводы и аудиофайлы на родных языках. Банком подстрочников смогут пользоваться переводчики на любые языки. Балкарского поэта можно будет транслировать на китайский, а абазинского — на итальянский.

Умереть не дадут?

В новых антологиях прозы и поэзии представлены 58 литератур России. В сборнике для детей — на десяток меньше. В драматургии имён и вовсе будет мало, потому что в этих жанрах на некоторых языках уже никто не пишет.

Чтобы национальные литературы развивались, мало переводить их на русский, считает редколлегия антологии. Нужно переводить мировую и русскую классику на местные языки.

«Отвечая на такой вызов, язык и литература осваивают новые темы, стили и образные системы, вовлекаются в мощные глобальные культурные процессы, а если этого нет, то национальные литературы тонут в собственной ограниченности», — считает Михаил Липкин.

Сейчас местные писатели-энтузиасты иногда переводят мировую классику на родные языки, но, чтобы такие книги появлялись чаще, нужна господдержка.

«Если никто не пишет на родном языке, рано или поздно он умрёт, и это чрезвычайно болезненно, — предупреждает Виктор Куллэ. —  Наша страна уникальна тем, что сохранила культуры, которые когда-то вошли в состав империи. Чиновники должны это принимать как непременный закон выживания нашей страны».


Точка зрения

Зампредседателя Союза писателей Северной Осетии, главный редактор литературно-художественного журнала «Ираф» Эльбрус Скодтаев:

«Задача переводчика максимально приблизиться к оригиналу, но она практически не выполнима. На семинаре в Нальчике я сказал, что переводчик должен быть сильнее автора. Но мне грех жаловаться. Максим Амелин меня перевёл прекрасно. Я объяснял ему некоторые устойчивые фразы, при буквальном переводе которых получается несуразица.

За свой счёт я иногда издаю переводы своих произведений на русский язык. А на осетинском языке меня печатают в государственном книжном издательстве «Ир» за счёт республиканского бюджета, как и других осетинских авторов. Мы стараемся сохранить осетинский язык, развивать литературу. Говорят, единство в многообразии, и в нём же наше богатство.

Литература способствует объединению народов. К юбилею классика и основоположника осетинской литературы Коста Хетагурова у нас в республике побывала делегация писателей из Ставропольского края. До этого три года подряд ставропольские коллеги приглашали нас на фестиваль в Курском районе края. У нас хорошие связи с КБР. Там переводят осетинских авторов на кабардинский и балкарский языки, а мы их  — на осетинский. Недавно мы ездили в Махачкалу на заседание секретариата Союза писателей России. Общаясь с писателями других регионов, мы взаимообогащаемся».


Комментарий

Глава Общества книголюбов КБР Наталья Шинкарёва:

«Семинар в республиканской библиотеке Кязима Мячиева прошёл очень живо. Писатели обсуждали технику и точность перевода, спорили. Первый день завершился вечером поэзии. А на следующий день мы повезли гостей в горы. Михаил Липкин, который переводил стихотворение нашего Мухтара Табаксоева «Синее озеро» признался, что, увидев их воочию, написал бы немного иначе.

Кавказские авторы очень довольны тем, как их творчество представили в антологии. Возможность переводить и издавать книги на русском имеют немногие. Литературные связи между регионами и с Москвой в 1990-е были утрачены. Каждый выживал как мог. Переводить было неинтересно с коммерческой точки зрения. Сейчас это делается на средства гранта, но на самом деле это необходимо. Ведь о какой толерантности можно говорить, если не будем знать культуру друг друга?»

стихов «Журавли» — Привет Поэзия

Дзен-хайку смерти и родственные переводы восточных стихов

В том, что можно назвать «дзен-хайку смерти» и других формах дзисей (поэмы смерти), жизнь на земле часто сравнивается с росой, с развевающимся ветром лепестком, с осыпающимся деревом. ее листья, к пустой раковине, к тающему снегу или льду и т. д.

Хрупкая раковина цикады,
мало ли я знал
что ты была моей жизнью!
— Шухо (?-1767), вольный перевод Майкла Р. Бёрча

Наш мир росы
действительно мир росы;
и еще, и еще…
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

И победитель, и побежденный
— всего лишь капли росы
, в которых молнии освещают пустоту.
— Оути Ёситака (1507–1551), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Подобно
блестящей росе на листе лотоса,
так и я скоро должен исчезнуть.
— Синсуи (1720-1769), вольный перевод Майкла Р. Берча

Пусть это тело
будет росой
на поле полевых цветов.
—Тембо (1740-1823), вольный перевод Майкла Р. Берча

Мое стареющее тело:
капля росы
вздутие на скале из листьев.
— Киба (-1868), вольная интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча.
—Сэнрю (-1827), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча

Этот мир?
Лунная роса
капнула с журавлиного клюва.
— Эйхэй Догэн Киген (1200-1253) вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Семьдесят один?
Как долго
может длиться капля росы?
—Эйхэй Догэн Киген, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Капли росы на травинках
умирают до рассвета;
пусть несвоевременный ветер не ускорит их ухода!
—Эйхэй Догэн Киген, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Капли росы на травинках
имеют так мало времени, чтобы сиять до рассвета;
пусть осенний ветер не мчится слишком быстро по полю!
— Эйхэй Догэн Киген, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

За моим окном цветущие сливы
В своих завитых бутонах содержат весну;
луна отражается в чашевидных мутовках
прекрасных цветов, которые я собираю и кружу.
—Эйхэй Догэн Киген, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

С рассветом времени
только мертвые жили в покое;
жизнь — это горящий на солнце снег.
— Нандай (1786-1817), вольный перевод Майкла Р. Берча…
— Сэнтоку (1661-1726), вольный перевод Майкла Р. Берча

Похороните меня под винной бочкой
в подвале выпивки:
если повезет, бочонок протечет.
— Мория Сенан (?-1838), вольный перевод Майкла Р. Берча.
— Такучи (1767-1846), вольный перевод Майкла Р. Берча

Научитесь принимать неизбежное:
осенняя ива
знает, когда бросить свои листья.
— Танехико (1782-1842), вольный перевод Майкла Р. Берча Р. Берч

Неподвижность:
звук лепестков
мягко дрейфующих вместе …
―Миура Хора (1729-1780), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча поздно,
проблеск рассвета
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Поэма выше считается дзисей (поэмой смерти) Бусона, и говорят, что он умер до рассвета.

Последние ночи
рассвет
сливовый цвет белый.
―Ёса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Это вторая интерпретация дзисей (поэмы смерти) Бусона.

В сгущающейся ночи
Я увидел свет
Белые цветки сливы
―Ёса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Это третья интерпретация дзисей (поэмы смерти) Бусона.

Возвращение
как пришло,
этого голого червя.
—Сидокен (?-1765), вольный перевод Майкла Р. Берча

Смерти нет, как нет и жизни.
Разве небо не безоблачно
И реки чисты?
— Тайхейки Тосимото (-1332), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча моя шея к обнаженному мечу
И его удар лишь дуновение ветра…
— Сукетомо (1290-1332), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Если бы я не знал, что я уже мертв
, я мог бы
оплакивать свою смерть.
— Ота Докан (1432-1486), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Я хочу только умереть
быстро, не сводя глаз
с горы Фудзи.
— Рангаи (1770-1845), вольный перевод Майкла Р. Берча

Пронзительный сверчок
сопровождает меня
через осенние горы.
— Шико (1788-1845), вольный перевод Майкла Р. Берча

Владелец вишневого сада
становится компостом
для своих деревьев.
— Утсу (1813-1863), вольный перевод Майкла Р. Берча

Осень заканчивается,
лягушки находят свое место
в земле.
— Shogetsu (1829-1899), вольный перевод Майкла Р. Берча

Ночь ясна;
тихо светит луна;
ветер играет на деревьях, как на лирах…
но когда я уйду, кто, черт возьми, услышит?
Прощай!
— Хиган Чоро, он же Зосо Ройо (1194-1277), вольный перевод Майкла Р.Берч

Я вошел в мир с пустыми руками
и теперь ухожу из него босиком.
Мой приход и уход?
Два несложных события
, которые запутались.
— Козан Итикё (1283-1360), вольный перевод Майкла Р. Берча

Хрупкие осенние листья
рассыпаются в пыль
на морозном ветру.
—Такао (?-1660), вольный перевод Майкла Р. Берча

В этот холодный сезон
ничего, кроме тени
моего трупа, не выживает.
— Тадатомо (1624-1676), вольный перевод Майкла Р.Берч

Моя жизнь была просто безумием
до
сегодня ночью светила луна.
Токугэн (1558-1647), вольный перевод Майкла Р. Берча

«Не пора ли, — спрашивает
юная невеста, —
— зажечь фонарь?»
Оти Эцуджин (1656-1739), вольный перевод Майкла Р. Берча

С уходом
года я спрятал свои седые волосы
от родителей.
Очи Эцуджин (1656-1739), вольный перевод Майкла Р. Берча

Я хочу умереть
под весенним цветением сакуры
и при апрельском полнолунии.
Оти Эцуджин (1656-1739), вольный перевод Майкла Р. Берча

Еще раз
дынная прохладная луна
поднимается над рисовыми полями.
— Танко (1665-1735), вольный перевод Майкла Р. Берча

Наконец-то я ухожу:
надо мной небо без дождя и девственная луна
чистая, как мое сердце.
—Сэнсэки (1712-1742), вольный перевод Майкла Р. Берча

Кукушка, подними
меня
туда, где плывут облака…
Уко (1686-1743), вольный перевод Майкла Р.Берч

Шестьдесят шесть,
отплытие через спокойные воды,
лотос, развевающийся на ветру.
Усей (1698-1764), вольный перевод Майкла Р. Берча

Это я ворон кричит о
из мира духов
этим холодным утром?
— Шукабо (1717-1775), вольный перевод Майкла Р. Берча.
—Сэцудо (1715-1776), вольный перевод Майкла Р. Берча

Из глубин
непостижимо холодных:
океаны ревут!
— Касенджо (ум.1776), вольный перевод Майкла Р. Берча

Сегодня небо горы Хиэй
с быстрой сменой облаков
также снимает свои одежды.
Сёго (1731-1798), вольный перевод Майкла Р. Берча

Я чашу любопытные уши
среди гортензий
в надежде услышать весеннюю кукушку.
— Senchojo (?-1802), вольный перевод Майкла Р. Берча

Жизнь,
разве это не похоже на
набросок углем, неясная тень?
— Тойокуни (?-1825), вольный перевод Майкла Р.Берч

Горькие зимние ветры…
но позже, речная ива,
не забудь раскрыть свои почки!
— Сенрю (1717-1790), вольный перевод Майкла Р. Берча

Осенняя ива:
вряд ли будет скучать по
так же сильно, как по цветущей вишне.
— Сенрю II (?-1818), вольный перевод Майкла Р. Берча

Мой путь
в Рай
усыпан цветами.
—Сокин (?-1818), вольный перевод Майкла Р. Берча

Ветка ивы
не может достать до воды
на дне вазы.
—Сигэнобу (?-1832), вольный перевод Майкла Р. Берча

Вздохи ночной бури:
«Судьба цветка — упасть» …
упрек всем, кто колеблется
―Юкио Мисима, вольный перевод/ интерпретация Майкла Р. Берча; Говорят, что это была его предсмертная поэма перед совершением ритуального самоубийства.

Но по крайней мере один поэт поставил под сомнение предприятие поэм о смерти:

Поэмы о смерти?
****** бред―
Смерть есть смерть!
―Токо, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч

Другие переводы хайку …

Масаока Шики

Ночь летит!
Моя жизнь,
сколько еще осталось?
―Масаока Шики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Осенний ветер ускользает от меня;
для меня нет богов,
нет Будд
―Масаока Шики (1867-1902), свободный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

После убийства паука,
как я чувствовал себя одиноким
в холодную ночь.
―Масаока Шики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Такой маленький ребенок
сослан, чтобы стать священником:
холодная Сибирь!
―Масаока Шики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Я пытаюсь уснуть!
Пожалуйста, прихлопните мух
слегка
―Масаока Шики (1867-1902), свободный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Летняя река:
пренебрегая мостом,
моя лошадь скачет по воде.
―Масаока Сики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

После фейерверка,
зрители ушли:
какое огромное и темное небо!
―Масаока Шики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Я напился
потом заплакал во сне
мне снится цветение дикой вишни.
―Масаока Сики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Мы не можем видеть луну
и тем не менее волны все еще поднимаются
―Масаока Сики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. .Берч

Первое утро осени:
зеркало, которое я исследую
отражает лицо моего отца
―Масаока Шики (1867-1902), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Мне показалось, что я почувствовал каплю росы меня, когда я лежу в постели!
― Масаока Сики, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Когда стихает гром
Одинокое дерево стоит, освещенное солнечным светом:
ему аплодируют цикады
― Масаока Сики, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Йоса Бусон

На большом бронзовом гонге храма
дремлет бабочка
.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча.

Трудно описать:
это легкое ощущение ущипнуть
бабочки!
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Не беспокоить пауков,
Я убираюсь в доме… экономно.
― Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Среди опавших листьев,
пожилая лягушка.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

В древнем колодце
рыба прыгает за комарами,
темный звук.
―Йоса Бусон, вольный перевод Майкла Р. Берча

Цветы с шипами
напоминают мне о моем родном городе…
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретацию Майкла Р. Берча

Достижение белой хризантемы ножницы колеблются…
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Воздушный змей плывет
в том же месте в небе
где вчера он парил…
―Йоса Бусон, вольный перевод Майкла Р. Берча

Сбор осенних слив
мои морщинистые руки
снова благоухают
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Шелковый халат, небрежно брошенный,
источает аромат
в темнеющий вечер
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретацию Майкла Р.Берч

Чья тонкая одежда
до сих пор украшает бельевую веревку?
Поздний осенний ветер.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Вечерний бриз:
вода омывает ноги цапли.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

вздутие жабр,
рыба на крючке:
пациент
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча волосы
гусеницы.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Нарушитель!
Эта белая слива
когда-то росла за нашим забором!
― Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Нежная трава
забывшая о своих корнях
ива
― Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Я считаю, что стихотворение выше можно взять как комментарий о неблагодарных детях. Это напоминает мне «Те зимние воскресенья» Роберта Хейдена.»―MRB

Поскольку я останусь здесь один,
Я подружусь с луной.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Носитель капюшона
в своей собственной тьме
скучает по луне урожая
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Белые цветы груши―
молодая женщина, читающая его залитое лунным светом письмо
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Белые цветы груши:
молодая женщина, читающая его письмо
при лунном свете
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

На соседних ветвях
цветет слива
цветет лепесток за лепестком―любовь!
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Туманная весенняя луна…
Я соблазняю женщину
засвидетельствовать наше почтение
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретацию Майкла Р. Берча

Куртизанки
покупка кимоно:
цветущие сливы
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Весеннее море
скалы весь день:
подъемы и падения, приливы и отливы …
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Когда кит
ныряет
, его хвост становится выше!
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Во время обработки поля
неподвижное облако
исчезло.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Еще более одиноко, чем в прошлом году:
этим осенним вечером.
— Йоса Бусон, вольная интерпретация Майкла Р.Берч

Мои мысли возвращаются к моей Матери и Отцу:
поздняя осень
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Поздняя осень:
мои мысли возвращаются к моей Матери и Отцу
―Йоса Бусон, вольный перевод /интерпретация Майкла Р. Берча

Этот ревущий зимний ветер:
катаракта царапает скалы.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Пока лежит снег
в складках и нишах:
цветки сливы
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч

Пахота,
ни одна птица не поет
в тени горы
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча .
― Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча.

Опавшие лепестки красной сливы
, кажется, воспламеняют конский навоз.
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Рассвет!
Яркое солнце освещает
сардиновых голов.
― Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Заброшенная ива сияет
между яркими дождями
― Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Влажная роса трава:
слезы заходящего солнца
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Влажная от росы трава
тихо плачет
на закатном солнце
―Йоса Бусон, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Наша жизнь здесь, на земле :
с чем сравнивать?
Может быть, лодке
, отплывающей на рассвете,
не оставляющей следа за собой?
— Такаха Сюгё или Йоса Бусон, вольный перевод Майкла Р. Берч

Мацуо Басё

Ноги кранов
укорочены
летними дождями.
―Мацуо Басё (1644-1694), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Пчела, появляющаяся
из глубины опушенных ниш пиона
тяжело улетает, сытая
―Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч

Ворона уселась
на голой ветке―
осенняя ночь
―Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Одинокая ворона
цепляется за безлистную ветку:
осенние сумерки
―Мацуо Басё (1644-1694), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча
―Мацуо Басё (1644-1694), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Ворон садится
на голую ветку:
осенняя ночь
―Мацуо Басё (1644-1694), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. .Берч

Ворона сидит
на голой ветке:
осенний кошмар
―Мацуо Басё (1644-1694), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

no kure , что может означать одно из следующего: осенний вечер, осенние сумерки, конец осени. Или кажется возможным, что Басё мог намеренно использовать идеи как конца осеннего дня, так и конца сезона. В своих переводах я постарался создать образ одинокой вороны, цепляющейся за ветку, которая кажется предвестником приближающейся зимы и смерти.В первом переводе я шел с наименьшим возможным освещением: осенние сумерки. Во втором переводе я попытался сделать нечто более призрачное. Фразы, которые я рассматривал, включают: призрачная осень, скелетная осень, осенний скелет, фантомная осень, осенний ноктюрн, осенние сумерки, осенний кошмар, мрачная осень. В третьем и четвертом переводах я сосредоточился на цвете птицы и ее сходстве с наступающей ночью. Хотя буквалисты, без сомнения, будут возражать, моя цель — создать образ и ощущение, которые передают на английском языке то, что, как я полагаю, Басё пытался передать на японском.Читателям придется решить, предпочитают ли они мои переводы многим другим, которые существуют, но мои пытаются передать жуткую сцену на английском языке.

Зимнее одиночество:
мир, залитый белизной,
шум ветра
―Мацуо Басё (1644-1694), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча увядшие поля…
―Мацуо Басё (1644-1694), говорят, что это его предсмертная поэма, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Усталый от этой осенней миграции
В мечтах я дрейфую
над бесцветными полями…
―Мацуо Басё (1644-1694), говорят, что это его предсмертная поэма, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

ПРИМЕЧАНИЕ: Хотя буквалисты, несомненно, будут возражать против «бесцветного» в приведенном выше переводе — наряду с другими вариантами слов в других моих переводах — это моя предпочтительная версия. Я думаю, что смысл Басё все еще просматривается. Но «увядший», вероятно, ближе к тому, что он имел в виду.Если бы мы только могли посоветоваться с ним, чтобы спросить, предпочитает ли он строго буквальные прозаические переводы своих стихов или более поэтические интерпретации! Я предполагаю, что большинство поэтов предпочли бы, чтобы их стихи оставались поэзией на втором языке. На мой взгляд, различия незначительны, и проницательные читатели уловят как смысл Басё, так и его эмоции.

Кроме дятла
постукивающего по столбу,
дом молчит.
―Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Этот умирающий сверчок,
как он рассказывает о своей жизни!
―Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Как славный храм―
на этих зеленых, распускающихся листьях,
яркое сияние солнца.
―Басё, свободный перевод Майкла Р. Берча

Кобаяси Исса

Прямо у моих ног!
Когда ты прибыл сюда,
улитка?
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Я бросаю во сне,
так что берегитесь,
крикет!
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

В лучшем мире
Я оставлю тебе свою миску с рисом,
мушка!
― Кобаяши Исса, вольная интерпретация Майкла Р. Берча

Все в порядке с миром:
еще одна муха делит наш рис!
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Крики диких гусей―
Распускание слухов обо мне?
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Проснись, старый кот,
затем с искусным зевком и потягиванием
приготовься преследовать любовь
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Огромная лягушка!
Мы смотрим друг на друга,
оба окаменели.
― Кобаяши Исса, вольный перевод Майкла Р. Берча

Тощая лягушка,
держись…
Исса на помощь!
― Кобаяси Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Пока цикада тихо поет
падает один лист…
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Крик фазан,
как будто только что заметил
гору.
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Когда я спотыкаюсь домой в сумерках,
тяжелый с ее яйцами
паук блокирует меня.
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Все это время я молюсь Будде
Я постоянно убиваю комаров.
―Кобаяши Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Это ветреное гнездо?
Напрасно открывай свой голодный рот,
Исса, осиротевший воробей!
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Призрачная корова приходит
мычание мычание мычание
из утреннего тумана
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Если кто-нибудь придет, дитя,
не открывай дверь ворота
или дыни разбегутся!
―Кобаяши Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Совсем не торопится цвести,
сливовое дерево у моих ворот.
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Наш мир росы
действительно мир росы;
и все же, и все же…
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Полнолуние―
моя ветхая хижина
– открытая книга.
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

О, сияющая луна
неужели это правда
что даже ты
должен спешить, опоздав
на какую-то дату?
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч

О, блестящая луна
неужели и ты
должен спешить, опоздавший?
― Кобаяси Исса, вольный перевод Майкла Р. Берча

Снег тает
и в деревне полно детей!
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Не плачь, мы все насекомые!
Влюбленные, даже сами звезды
должны когда-нибудь расстаться.
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

В нашем мире
мы гуляем в подвешенном состоянии над адом
любуясь цветами.
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Стоя под цветущей вишней
кто может быть незнакомцем?
― Кобаяши Исса, вольный перевод Майкла Р. Берча

Лепестки Я собираю
с такой нежностью
***** меня до живого.
― Кобаяши Исса, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Стою неустойчиво,
Я
тощий суррогат чучела
―Кобаяши Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч

Осенний ветер…
Она всегда хотела сорвать
самые красные розы
―Кобаяси Исса (1763-1827), вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Исса написал вышеприведенное хайку после смерти своей дочери Сато с запиской: «Сато, девочка, 35-й день, у могилы».

Другие поэты

Жалко срывать,
Жалко проходить…
Ах, фиалка!
―Наодзё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Тишина:
один лист каштана
тонет в чистой воде …
— Shohaku, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Новые переводы хайку, добавлено 06.10.2020

Воздушный балет:
бабочки-близнецы, дважды белые,
встреча, сопоставление и мат
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Отказано в превращении
в бабочку,
осень ухудшается для червя
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Летящая в сумерках ласточка,
пожалуйста, пощадите мою маленькую друзья
порхают среди цветов!
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч

Вперед! Небо светлеет!
Давай опять в дорогу,
Бабочка-компаньон!
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Выше жаворонка,
покоится на груди небес:
горный перевал.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Прощай,
мой друг, разделяющий облака!
Миграция диких гусей.
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Ворона садится
на голую ветку:
осенняя ночь.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Захватывающая борьба
с таким печальным концом:
рыбалка на баклана.
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Тайно,
при свете луны,
червь просверливает каштан.
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Этот странный цветок
исследуется бабочками и птицами:
осеннее небо
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч

Где сегодня луна?
Как храмовый колокол:
потерянный в море.
— Мацуо Басё, вольная интерпретация Майкла Р. Берча

Весна уходит;
птиц воют;
бледные глаза рыбы увлажняются.
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Луна все еще появляется,
хоть и далеко от дома:
летнее бродяжничество.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Охлаждение безжалостного солнца
ярко-красным пламенем:
осенний ветер.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Прощание с другими
во время прощания:
уходящая осень.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча
Путешествие по этой дороге в одиночку:
осенний вечер.
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Похудевший после путешествия
и еще не оправившийся:
Луна позднего урожая.
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берч  

Редкие облака
благословляют уставшие глаза отдыхом
от созерцания луны.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Фермер
отдыхает от шелушения риса
, чтобы добраться до луны.
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Луна в стороне,
здесь ни у кого нет такого прекрасного лица.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Луна зашла,
все, что осталось
, это четыре угла его стола.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Луна такая яркая
что странствующий монах
легко носит ее на плече.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Фестиваль душ
скрыт
дымом из крематория.
— Мацуо Басё, вольная интерпретация Майкла Р. Берча

Фестиваль душ!
Дым из крематория?
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Воссоединение семьи:
седовласых и с тростями
посещение могил.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Тот, кому не больше
, оставил вышитую одежду
для летнего показа.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча

Что я делаю,
пишу хайку на пороге смерти?
Тише, птичье пение!
— Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация Майкла Р.Берч

Заболел в последнем путешествии,
во сне я иду бродить
по бесцветным болотам земли.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Заболевший в бессмысленном путешествии,
все еще во сне, я иду бродить
по иссохшим земным болотам.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Заболевший в путешествии,
во сне я брожу по
иссохшим болотам.
—Мацуо Басё, вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Сегодня, увидев кричащих крякв
над озером Иваре:
Должен ли я тоже исчезнуть в облаках?
— Принц Оцу (663-686), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча

Этот мир —
с чем мы можем его сравнить?
На осенние поля
лежащие темнеющие в сумерках
освещенные вспышками молний.
— Минамото-но Ситаго (911-983), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р.Берч

Этот мир — чему мы можем его уподобить?
К осенним полям, тускло освещенным в сумерках,
озаренным вспышками молний.
— Минамото-но Ситаго (911-983), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Как полуоткрытое гнилое бревно
моя жизнь, которая никогда не цвела,
заканчивается бесплодно.
— Минамото Ёримаса (1104–1180), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Охваченный тьмой,
Я поселюсь под ветвями дерева;
цветков вишни успокоят меня сегодня вечером.
— Тайра-но Таданори (1144–1184), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Охваченный тьмой,
Я поселюсь под ветвями вишневого дерева; Одних только
цветов усыпят меня этой ночью.
— Тайра-но Таданори (1144–1184), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча.
— Сайгё (1118-1190), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р.Берч

 
И победитель, и побежденный
— всего лишь капли росы
, в которых молнии освещают пустоту.
— Оути Ёситака (1507–1551), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Даже долгая жизнь процветания подобна одной чашке саке;
моя сорокадевятилетняя жизнь промелькнула, как сон.
Я не знаю ни жизни, ни смерти.
Все годы вместе взятые были мимолетным сном.
Теперь я выхожу за пределы рая и ада
Чтобы стоять в одиночестве на залитом лунным светом рассвете,
Свободный от тумана привязанности.
— Уэсуги Кеншин (1530-1578), вольная интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Моя жизнь появилась как роса
и исчезла как роса.
Вся Нанива была чередой снов.
— Тоётоми Хидэёси (1536-1598), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Глубоко в моем сердце:
Как прекрасен снег,
Облака сгущаются на западе.
— Иссё (-1668), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р.Берч

Хрупкая скорлупа цикады,
мало ли я знал
что ты была моей жизнью!
— Шошун (-1672), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча

Вдох, выдох.
Вперед, назад.
Живи, умри.
Пусть летят стрелы, встречаются на полпути и разрывают пустоту в бесцельном полете:
Так я возвращаюсь к Источнику.
—Гэссю Соко (-1696), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча

Мое тело?
Бессмысленный
как последняя хурма на дереве.
— Сейса (-1722), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча

Прощай! Я прохожу мимо
, как и все вещи:
роса, сохнущая на траве.
— Банзан (-1730), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча.
— Чоха (-1740), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Пустая раковина цикады:
мы возвращаемся, как пришли,
обнаженными.
— Фукаку (-1753), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча

Так как я родился,
Я должен умереть,
и так далее… перевод / интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Давайте встанем и пойдем,
следуя путем чистой росы.
— Фодзё (-1764), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча.

Глубины холода,
бездонный рев океана.
—Касенджо (-1776), вольный перевод/интерпретация ее дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Вещи никогда не стоят на месте,
ни на секунду:
подумайте о цветах деревьев.
—Сейджу (-1776), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Последние ночи
рассвет
сливовый цвет белый.
— Ёса Бусон (-1783), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча

Горькие зимние ветры!
Но позже, речная верба,
распусти свои почки…
— Сенрю (-1790), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Кого волнует
, где плывут бесцельные облака?
— Буфу (-1792), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Какая разница, сколько я живу,
, когда черепаха живет во много раз дольше?
— Исса (-1827), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Подобно испаряющейся росе с листа лотоса,
Я исчезаю.
—Сэнрю (-1827), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча -1837), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Когда я пну ведро,
похороните меня под винной бочкой в ​​погребе таверны;
Если повезет, бочка протечет.
— Мория Сенан (-1838), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р.Берч  

Мороз в теплый день:
все, что я оставляю, это вода
, которая омыла мою кисть.
— Танака Шутей (1810-1858, вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Хотя мох может зарасти
мой бесполезный труп,
семена патриотизма никогда не загниют.
—Номура Бото ( 1806-1867), вольный перевод/интерпретация ее дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча

Мое стареющее тело:
капля росы
вздутие на скале из листьев.
— Киба (-1868), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Терпение ночи
с ее растущим сиянием:
летняя луна.
—Цукиока Ёситоси (1839–1892), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча
  
Дуй, если хочешь,
осенний ветер,
но цветы уже увяли.
— Гансан (-1895), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берч
  
Пора идти…
Говорят, что это путешествие — долгий путь:
это последнее переодевание.
— Рошу (-1899), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы смерти) Майкла Р. Берча
  
Луна уходит; Мороз
парализует ипомею.
— Като (-1908), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р. Берча.
— Гэцурей (-1919), вольный перевод/интерпретация его дзисей (поэмы о смерти) Майкла Р.Берч

Оригинал Хайку

Отпраздновать Новый год?
Кошка не впечатлена,
собаки дрожат.
―Michael R. Burch

Ключевые слова/теги: хайку, дзен, смерть, Япония, японский, перевод, жизнь, старение, время, боль, печаль, плач, мрбхайку

Новостная поэма: «Долина журавлей»

 

«Я начал замечать невероятное количество строительных кранов в районе возле MCA и Union Station — и я знал, что хочу написать сестину, используя слово «кран» в качестве одного из конечных слов. Затем началось открытие почему и ответ долины и истории Денвера. Долина переосмысливается для этого века, и в ее основе лежит транспортная отрасль – такая же, как и в прошлом веке. Это стихотворение было начато весной 2013 года. В то время, кажется, я насчитал 12 огромных строительных кранов из кафе на крыше, смотрящих на север и северо-запад. Они создали свой собственный пейзаж».

 
Проект Colorado Independent «Запятнанная новостями поэзия» содержит стихи о новостях, продуктах новостей, реакциях на новости.«Новости запятнаны» задуманы как почетный знак, ссылка на давнюю традицию поэта как свидетеля. Как писала Каролин Форше, политику иногда можно рассматривать как «загрязнение серьезного литературного творчества», чего следует избегать. Но такой образ мышления, по ее словам, «дает политической сфере слишком много и слишком мало возможностей… Он делает личное слишком важным и недостаточно важным». Новостные события, независимо от того, сообщается о них или нет, формируют нашу личную жизнь каждый день. Мы не часто задумываемся в данный момент о том, как это происходит и что это значит.Мы должны больше думать об этом. Поэты думают об этом. И мы хотим помочь побудить их написать больше об этом.

Пожалуйста, присылайте заявки на [email protected] , в теме письма «стихотворение» с краткой биографией и упоминанием о том, где и когда было написано стихотворение.

[ Изображение Эстер Харгиттай ]

Поэт из Денвера, член организации Lighthouse Writers и аспирант кафедры патологии речи Университета Северной Каролины.Мать, жена, лыжница и турист.

К Бруклинскому мосту Харта Крэйна — Стихи

Сколько рассветов, холод от его зыбкого покоя
Крылья чайки опустят и повернут его,
Проливая белые кольца смятения, возводя высокие
Над скованными водами залива Свобода—

Тогда, с нерушимой кривой, оставим наши глаза
Так же призрачно, как паруса, которые пересекают
Несколько страниц цифр, которые нужно удалить;
—Пока лифты не выкинут нас из нашего дня. . .

Я думаю о кинотеатрах, панорамных салазках
С толпами, склонившимися к какой-то мигающей сцене
Никогда не раскрытой, но вновь поспешившей,
Предреченной другим глазам на том же экране;

И Ты, через гавань, серебристым шагом
Как будто солнце шагнуло из тебя, но оставило
Какое-то движение, когда-либо неизрасходованное в твоем шаге, —
Безоговорочно твоя свобода остается с тобой!

Из какого-нибудь люка метро, ​​камеры или чердака
Бедламит мчится к твоим парапетам,
Наклонившись на мгновенье, пронзительно вздувшись рубахой,
Шутка падает с безмолвного каравана.

Вниз по стене, из балки на улицу просачивается полдень,
Зуб ацетилена неба;
Весь день кружатся буровые вышки, летящие в облаках. . .
Твои кабели еще дышат Северной Атлантикой.

И темный, как то небо евреев,
Твой гердон. . . Почесть ты даруешь
Из анонимности время не может поднять:
Яркую отсрочку и прощение ты показываешь.

О арфа и алтарь, ярость слилась,
(Как может простой труд привести в соответствие струны твоего хора!)
Страшный порог обещания пророка,
Молитва отверженного и крик влюбленного,—

Снова светофоры, скользящие по твоему быстрому
Недробное слово, безупречный вздох звезд,
Путь твой уплотняй, вечность сгущай:
И мы видели ночь, поднятую на руки твои.

Под твоей тенью у причалов я ждал;
Лишь во мраке ясна тень твоя.
Огненные посылки Города все разошлись,
Уже снег утопил железный год. . .

О бессонный, как река под тобой,
Сводя море, дремлющий дерн прерий,
К нам, низшим когда-нибудь, подмети, спустись
И о криволинейном корабле одолжи миф Богу.

«Дикие журавли» Четыре стихотворения Нирмала Гоша (перевод на китайский язык Лююй Айви Чен) – LIT

 

Выставка поэзии и каллиграфии «Дикие журавли», на которой представлены работы Нирмала Гоша, Люйу Айви Чен, Чжао Сюй и Тани Гош, будет проходить в Китайско-американском музее, округ Колумбия, с 12 по 19 июля 2021 года.

 

1.

 

How long can one gaze into the green hills,

Between curtains of rain?

The dribble of water down the gutter

Measures our minutes on this Earth.

 

***

 

透过雨帘,

你能凝望青山多久?

雨水滴入沟槽

倒数我们在地球上的一分一秒。

 

 

 

*** *** ***

 

 

2.

 

The wind rattles the shuttered house,

The late afternoon brings a spatter of rain.

 

Inside the rooms are bare,

In the dark there are no shadows.

 

But once a little girl laughed here,

She threw open the windows

And let in the rain.

 

***

 

风刮得百叶窗咯吱作响,

雨水在傍晚前溅落。

 

屋里空无一物,

阴影遁形在黑暗中。

 

有一个小女孩曾在这里欢笑,

她突然打开窗

让雨淋进来。

 

 

 

 

*** *** ***

 

3.

 

Я нетерпелив, раздражен

В этот тщетный дождь

Окутывая мое утро

Когда я предпочел бы быть в другом месте.

 

Там, где больше цвета,

Красные двери и средиземноморские синие стены,

Тепло летнего места,

В тени древнего баньяна

Высокие корзины с красным перцем чили,

Зеленые огурцы и спелые личи,

Желтые лаймы и зеленая папайя…

Где-то на Жемчужной реке, возможно

Вниз по железному мосту в Хюэ

В старой Цитадели

Где ты когда-то приказал мне

Читать вам секретные сообщения

Пока я купал твои ноги в розовой воде

И потерял в твоих глазах целые жизни.

 

***

 

我心烦意乱,坐立不安

这徒劳的雨

笼罩着这个清晨

而我却心在他乡。

 

那色彩斑澜的远方,

红门和地中海蓝墙,

被夏天晒暖,

在古榕树荫下

柳条篮里盛满红辣椒、

绿黄瓜和熟荔枝,

黄柠檬和青木瓜……

或在香水河上顺流而下

在顺化的铁桥下

在古皇城里

你曾在那里命令我

为你朗读秘密信件

我把你的双脚沐浴在玫瑰水中

在你眼里失去了我的整个人生

 

 

 

 

*** *** ***

 

4.

 

Есть углы, лучи света,

Беглые тени

в комнате где я живу.

 

Воспоминания о парфюме,

ее шея согнулась золотым днем ​​

ленивая гладкая кожа

музыка

 

Вы меня где-нибудь видели?

Вы случайно меня не встретили

на лестнице старой библиотеки,

через улицу однажды утром возможно

задумался, звук шагов

а куда разговор, обрывок смеха?

 

Или это был просто ветерок

в чужой стране

другой язык

другое время?

 

Здесь приближается ночь,

проникает в мою жизнь

задуть свечи,

где ты будешь?

 

Вниз по реке смотреть на огни?

Или в горах под луной?

Бизнес-ланч наугад,

Красное вино и равиоли?

 

Может быть, однажды ты обогнал меня по шоссе

глядя на тебя на мгновение

через заднее стекло автобуса;

или, может быть, ты видел меня один раз

в глазах мужчины?

 

Я знаю, что видел тебя

здесь и во многих местах;

Однажды у реки с солнцем в волосах

ты обратилась ко мне,

и я увидел в твоих глазах

это танец нашей жизни.

 

***

 

 

有角度、有光线,

阴影逃遁在

我住的房间里。

 

香水的记忆,

她的脖子弯在金色的午后

慵懒光滑的肌肤

音乐

 

你在哪里见过我吗?

你是否曾和我偶遇

在老图书馆的楼梯上,

或在一个清晨过马路时

陷入沉思,脚步声

远处的谈话,零星的笑声?

 

或许只是一阵

异国他乡的微风

不同的语言

不同的时间?

 

夜幕降临,

伸入我生命的幽暗处

蜡烛熄灭后,

你会去哪里?

 

在河下游看灯?

还是在山上的月光里?

在享用商务午餐,

红酒和意大利饺?

 

或许你曾在高速公路上与我错过

我从一辆公车的后窗望出去

曾瞬间与你对望;

或许你曾在一个男人的眼里

见过我一次?

 

我知道我见过你

不仅在这里,还在许多地方;

有一次在河边,你的头发沐浴着阳光

你转身看我,

我在你的眼中看到了

我们生命的这种舞蹈。

 

*** *** ***

 

 

 

Nirmal Ghosh is a foreign correspondent, writer, filmmaker, and wildlife conservationist. В настоящее время он является главой американского бюро The Straits Times в Вашингтоне, округ Колумбия. Когда он не сообщает о мирских волнениях, его можно найти путешествующим по пустыне и пишущим стихи.

 

 

Люю Айви Чен — поэт, писатель и переводчик. Она родилась и выросла в горном районе центральной части Чжэцзяна, Китай, получила образование в Пекине и Нью-Йорке, а сейчас живет в Атланте. Соучредитель TransWords Translations LLC, она специализируется на переводе художественных материалов между английским и китайским языками для художников и художественных музеев по всему миру.

 

 

Чжао Сюй — каллиграф, художник и коллекционер произведений искусства, проживающий в Пекине и Даляне. Ученик известного художника Ян Рэнкая, он окончил Центральную академию изящных искусств и преподает в ней. Он первый китайский художник-миллениал, работы которого собраны в Дворцовом музее в Запретном городе.

 

 

Таня Гош — фотограф, высококлассный ретушер и художник из Нью-Йорка. Родившись в Индии, она провела свое детство в Сингапуре, а затем начала заниматься дизайном в Австралии, а затем перебралась в США. Она постоянно вдохновляется различными культурами и чувствует себя ребенком мира.

 

 

 

Восстановление «Великолепного провала» Харта Крейна

Вот как Джон Ирвин хотел бы, чтобы вы познакомились с величайшим стихотворением, которого вы никогда не читали: найдите себе тихую комнату и сядьте в удобное кресло.Теперь откройте переплетенный том модернистского эпоса «Мост » и прочитайте вслух, начиная с первой строфы. Прочтите это:

Сколько рассветов, холод от его зыбкого покоя
Крылья чайки опустят и повернут его,
Проливая белые кольца смятения, строя высоко
Над скованными водами залива Свобода—

Теперь вы коснулись стихотворения, ставшего кульминацией короткой и бурной жизни американского поэта Харта Крейна (1899–1932). Ирвин, который является профессором Декера в области гуманитарных наук на семинарах по письму и имеет совместную встречу по английскому языку, скажет вам, что Мост — это лучшее длинное стихотворение 20-го века на английском языке. Это было предметом его докторской диссертации в Университете Райса в 1970 году. Но полностью развернутые мысли Ирвина по этому вопросу только сейчас доходят до публикации. В своей новой книге «Поэзия Харта Крейна » (издательство Johns Hopkins University Press) Ирвин с самого начала заявляет о своем намерении продемонстрировать, что по форме, красоте, смелости и явным художественным достижениям «Мост » затмевает другие современные длинные произведения на английском языке ( включая даже определяющий эпоху шедевр Т. С. Элиота Пустошь ) «не немного, а намного.

Это трудная задача, тем более, что при публикации в 1930 году стихотворение было решительно названо «великолепным провалом» и с тех пор удерживает эту ассоциацию; Ирвин откровенно называет Крейна «несомненно самым трудным современным английским поэтом» и рассказывает, как его первая попытка привести аргумент в пользу превосходства стихотворения была сделана издателем, когда он решил отозвать рукопись и поработать над ней еще немного. Это было 40 лет назад.

Проведите время с Джоном Ирвином, и сразу станут очевидны две вещи: он увлечен словами — их силой, красотой и тайной; и жизнь ученого/поэта/литературного критика, похоже, ему подходит.Он будет размышлять, почему его ученики, кажется, легко принимают Уоллеса Стивенса, в конце концов говоря: «Вы знаете, Стивенс жизнерадостно культурен », и сопровождает это смехом Ирвина — крепким, полным горла, естественным продуктом человека, который упивается наблюдением за грешками студентов и всего остального человечества. Даже после четырех десятилетий преподавания Ирвин по-прежнему полон новой поэзии, новых идей, свежих идей. Вы видите это в его глазах, увеличенных в огромных линзах его очков, которые — с его ухоженной седой бородой в стиле Зигмунда Фрейда — определяют его лицо.Именно эта любовь к языку и страсть к истории оживляют его разговоры и сделали его популярным учителем и образцом для подражания для поколений студентов.

Жизнь языка могла зародиться в его крови. Выросшие одним из двух мальчиков в Хьюстоне, Ирвин и его брат увлеклись изучением книг. Его брат — католический священник, который большую часть своей карьеры преподавал древний иврит и угаритский язык в Колледже Святого Михаила Университета Торонто, затем стал деканом Школы богословия и, в конце концов, президентом Успенского университета в Виндзоре, Онтарио.Может быть, это генетическая предрасположенность к словесности, передающаяся по наследству, или, возможно, годы, проведенные за преподаванием в классе, — убедили Ирвина в том, что поэзия и поэтические способности в некотором роде являются врожденными. «Если вы хотите знать, может ли кто-то интересоваться поэзией, вы должны спросить их, любили ли они, когда они были очень маленькими, издавать бессмысленные звуки или составлять слова. Это лучший показатель, если кому-то небезразлична поэзия», — замечает он. Ирвин публикует свои собственные стихи под именем Джон Брикут, предпочитая отделять свою литературную и научную критику от своих оригинальных сочинений, которые в последние годы, как правило, сводились к длинным стихотворным драмам. В поэзии он называет Александра Поупа образцом для подражания и источником вдохновения, но отмечает, что «проблема современной сатиры заключается в том, что все высмеивает само себя». Абсурдность затеи вызывает громкий смех Ирвина. «Вы изобретаете дикие вещи, а затем приходит реальность и изобретает что-то еще более дикое».

Когда Ирвин впервые прибыл в Университет Джона Хопкинса в качестве доцента кафедры английского языка в 1970 году, в его обязанности входило преподавание курса вводного англо-саксонского языка. Исходя из этого опыта, он принял свой поэтический псевдоним Брикут, происходящий от корневого слова bric , мост.Он опубликовал три сборника стихов, а четвертый, Pure Products of America, Inc. — драму в стихах, рассказывающую о встрече ведущего ток-шоу на кантри-радио по имени Чарли Принтвистл и телеевангелиста, известного как Большой Бабба, — запланирован на следующий год. В дополнение к своим стихам Ирвин широко публиковался в области литературной критики, включая книги о Фолкнере, символологии в американской литературе 19  —  годов, а также книги как по аналитическим, так и по крутым детективам.

Один класс, который Ирвин вел почти каждый год с тех пор, как в 1977 году он стал председателем программы семинаров по письму (должность, которую он занимал до 1996 года), был «Поэзийные чтения: Элиот, Крейн и Стивенс», экзамен по поэзии Т.С. Элиота, Харта Крэйна и Уоллеса Стивенса в контексте модернистского движения в словесном и изобразительном искусстве. Однако его критические познания в современной и американской литературе вряд ли ограничивали его педагогическую деятельность, и на протяжении многих лет, в дополнение к элементарному англо-саксонскому языку, он читал такие курсы, как английская аллитерационная поэзия 14  —  века, исследования средневековой литературы и даже с интригующим названием «Ницше, Хайдеггер, Крейн и Стивенс».Тем не менее, все это время он учил, говорил и думал о «Мост » — не только как о великой, хотя и неправильно понятой поэме, но, что более важно, как о ключе к пониманию поэзии Харта Крейна и его значения в американской литературе -го -го века. «Я читал книгу Харта Крейна четыре или пять раз за 40 лет, но каждый раз, когда я начинал, что-то всплывало», — вспоминает он. Когда он заканчивал свою третью книгу стихов, он снова взялся за нее, но на этот раз с дополнительным стимулом: «Моя жена сказала мне: «Ты так долго работал над этим, ты просто должен это сделать».А потом мы поехали навестить [друзей семьи] Гарольда Блума и его жену в Нью-Хейвен, и Гарольд сказал мне: «Ты так долго работал над этим, что тебе просто нужно это сделать». с благодарностью и в равной степени с облегчением, что Ирвин решил посвятить книгу им двоим.

Возможно, неудивительно, что на написание книги о поэзии Крейна ушло 40 лет. Крейн-поэт печально известен сложным — некоторые сказали бы, непрозрачным — писателем, который использовал «логику метафоры», чтобы слой за слоем накладывать смысл в свои строки почти так же, как его современник Т.С. Элиот делает в таких стихах, как Пустошь . Но Крейн идет еще дальше, используя по существу визуальную структуру для формирования и направления Мост . «Он превзошел Элиотса Элиота», — так описывает это Ирвин. Важным открытием, которое он развивает в своей книге, является близкая дружба Крейна со многими ведущими визуальными художниками того времени. Это было время, говорит Ирвин, «когда искусство соревновалось в том, что будет самым современным, самым авангардным», и, в частности, изобразительное искусство было наэлектризовано новыми стилями, подходами и методами.Среди друзей и знакомых Крейна были Альфред Штиглиц, Джорджия О’Киф, Дэвид Сикейрос и другие выдающиеся художники начала 20-го века, и на самом деле Мост берет свое начало на выставке 1923 года, организованной Штиглицем, которую Крейн посетил на Манхэттене, отмечая 40-летие открытия Бруклинского моста. Это вдохновило Крейна написать последнюю поэму в цикле «Атлантида» и начать думать о более длинной и обширной структуре стиха, способной, как он писал писателю Уолдо Франку, «включать в себя все нити: Колумб, завоевание воды, земли , Покахонтас, метро, ​​офисы. Мост , став кораблем, миром, женщиной, потрясающей арфой, как это, в конце концов, кажется, действительно сделал карьеру. В течение следующих семи лет Крейн работал над поэтическим циклом взад и вперед, особенно летом 1927 года, когда он уединился в поместье своей бабушки на острове Сосны, Куба, и написал большую часть законченного стихотворения.

Крейн никогда не учился в колледже, но он был очень начитанным, хотя в основном самоучкой, не по годам сочиняя эссе о Ницше и Джойсе в возрасте 19 лет и жадно читая Улисс и Пустошь , когда они появились четыре года спустя.Он происходил из богатой семьи, но в то же время не отличался ни вежливостью, ни изысканностью. Ирвин поясняет это в подзаголовке своей книги, в строке из одного из писем Крейна, которая одновременно объясняет и защищает его неприятие европейских поэтических модусов. «Аполлинер жил в Париже, я живу в Кливленде, штат Огайо», — написал Крейн, неправильно написав имя французского поэта и драматурга либо из-за небрежности, либо, возможно, намеренно. На обложке книги Ирвина Крейн позирует с магнатской сигарой в руке, одетый в строгий деловой костюм и шляпу, он стоит рядом со своим отцом Кларенсом, успешным ресторатором и кондитером, который изобрел и получил патент на конфеты Life Savers. Его отношения с родителями были напряженными: он ссорился со своим отцом, потому что тот отказался делать карьеру в семейном бизнесе, а позже навсегда отдалился от своей матери, которая не могла смириться с гомосексуализмом, в котором признался ее сын.

Первый тонкий томик стихов Крейна, White Buildings (1926), был восторженно принят после публикации, появившись в то время в Америке, когда поэты и поэзия занимали более высокое положение в массовой культуре, чем сегодня. В статье The New Republic Уолдо Франк заявил: «Со времен Уитмена на американской сцене не было такого оригинального, такого глубокого и… такого важного поэтического обещания.Но никогда не стесняясь превозносить собственные таланты, Крейн думал, что он может сделать что-то большее — что-то, что будет соответствовать и превосходить Уитмена. Он хотел написать великую американскую поэму. Это, по крайней мере частично, было его намерением при написании The Bridge , поэмы, в которой архитектурное произведение — Бруклинский мост — служит метафорой американского опыта, потенциала и судьбы. Двигаясь назад и вперед во времени между сегодняшним днем ​​и причудливым доколумбовым прошлым, стихотворение охватывает и заключает в себе американский опыт — или, по крайней мере, пытается это сделать.На этот раз поэзия Крейна была воспринята явно менее восторженно. Критики, в том числе некоторые Крейны, которых он считал друзьями, объявили работу «великолепным провалом». Ирвин предполагает, что в слишком резком отказе от, по общему признанию, трудной и сложной работы со стороны других могло быть немалое негодование . Крейн, со своей стороны, не помогал своему делу из-за сочетания воинственности, пьянства, неплатежеспособности и эгоцентризма, из-за чего его дружба для многих стала настоящим испытанием.Критический и финансовый провал книги, несомненно, способствовал последнему акту отчаяния Крейна, когда он бросился с пассажирского круизного лайнера в Мексиканском заливе незадолго до полудня 27 апреля 1932 года. Его тело так и не нашли.

Самоубийство Крейна помогло укрепить представление о том, что он умер поэтом-неудачником, но заманчивая тайна его стихов приносит ему титул настоящего американского поэта эпохи джаза, как в этой строфе из поэмы «Река» в . Мост :

Ты не услышишь его, как море; даже камень
Не смолкает больше тяжесть… Но медлительна,
Как неохота брать больше дани — скользит ничком
Как тот, чьи глаза давно зарыты
Река, растекаясь, течет — и тратит твой сон.

Это стихотворение из великого произведения Крейна, которое чаще всего включается в антологию и в какой-то степени легче всего понимается. Ирвин предполагает, что чтение слов вслух — чтение вслух слов любого стихотворения — помогает передать смысл поэта. «Я рассказываю своим ученикам, что Т.С. Элиот сказал: «Не беспокойтесь о том, понимаете ли вы стихотворение или нет. Прочтите это. А потом прочитайте еще раз. И наслаждайтесь этим. Как только вы поймете, что вам это небезразлично, постарайтесь понять некоторые основные вещи, связанные с этим». За 40 лет размышлений, чтения и написания на эту тему Джон Ирвин придумал гораздо больше, чем просто «некоторые основные вещи», чтобы сказать о Мост, , и на это ушло более 400 страниц. Но 400 страниц может быть как раз подходящим объемом для первой серьезной критической переоценки работы Крейна более чем за четверть века. Хотя «Мост » — самая насыщенная и сложная работа Крейна, Ирвин убедительно демонстрирует ее ценность не только как самостоятельная работа, но и как поучительная отправная точка для понимания полного поэтического творчества Крейна — от Белых зданий до его последней книги. стихотворение «Разрушенная башня». В конце концов, книга Ирвина делает что-то замечательное, намечая путь понимания даже для случайного читателя поэзии Крейна, указывая на путешествие исследования, которое может стать преследованием на всю жизнь.«Это особенность стихов Харта Крейна, — говорит Ирвин, размышляя о своем 40-летнем творчестве, — их никто не истощает чтением».

Поэзия: Эмблемы поведения Харта Крейна против поведения Гринберга — Хорошее против Великого

Идею этого анализа дал Питер Клиз (человек, который берет интервью у Дэна в своих видео) в комментарии здесь. Сравнивая взгляд Харта Крейна на стихотворение Сэмюэля Гринберга, чтобы продемонстрировать качественные различия, которые один имеет по сравнению с другим, с точки зрения того, как оба поэта подходят к одному и тому же.Вот два стихотворения:

Поведение (Сэмюэл Гринберг)

У полуострова сел живописец и
Зарисовал неровные долинные рощи.
Апостол подал милостыню
Кротким. Вулкан взорвался
В огненной сере и швырнул в воздух
Камни и руду —
Внезапное изменение Неба в
Притяжение бурное,
Темнеющая тень густых облачных оттенков.
Странник скоро выбрал
Свое место отдыха; они несли
Избранного героя на своих плечах,
Кем они странно восхищались, как
Прибрежное лето людей желанное.

Знаки поведения (Hart Crane)

У полуострова сидел странник и рисовал
Могилы неровные долины. Пока апостол раздавал
Милостыню кротким, взорвался вулкан
Серой и золотистыми камнями…
На радость скачет в изумительных покровах
Завлекая живых в духовные врата.

Ораторы следуют за вселенной
И передают народу полные законы.
Апостол передает мысль через дисциплину.
Миски и кубки наполняют историков поклонением,-
Тупые уста, поминающие духовные врата.

Странник позже выбрал это место отдыха
Где мраморные облака поддерживают море
И где наконец был унесен избранный герой.
К тому времени уже миновали лето и дым.
Дельфины еще играли, выгибая горизонты,
Но лишь для того, чтобы строить воспоминания о духовных вратах.

 

Первая часть в основном сохранена для обоих стихотворений, по словам, но вы уже можете видеть, как небольшие вариации в enjambment и выборе слов в версии Харта Крейна дополняют целое.Он предпочитает начинать с «странника», а не с «художника», создавая экзистенциальный параллакс в противоположность старому простому образному выбору, который использует Гринберг (тем более, что тот факт, что он «рисует», делает описание профессии излишним). Как и выбор слова «могилы», а не «рощи», что создает ту связь с историческим наследием, которой будут следовать в более поздних частях. Оба варианта слов также добавляют прочности тенору за счет чередования звуков «а» и «р».

Бессмысленные enjambs в 1-й и 3-й строке стихотворения Гринберга вырезаны в пользу вызывающих воспоминания разрывов, таких как «Милость кротким, вулкан разразился» и «Могилы неровной долины.Пока апостол дал».

Затем идут большие добавления, с «сернистыми и золотистыми породами», заменяющими сравнительно вялые «плавящуюся серу и брошенные / Камни и руду в воздух». Использование слова «ауреат», помимо лирической силы, объединяет две строки в одну. Дополнения и enjambment создают связь с поданной милостыней и «духовным извержением», которое, кажется, происходит после этого — комментарий к морали, сделанный на службе религии, отражающий экстаз, через взрывной лиризм, который верующий может испытать в совершенный поступок.

В средней части Харт Крейн вносит самые большие изменения, избавляясь от простого изображения вулкана, но продолжая идею религии. Обратите внимание на свежесть таких образов, как «передавать народу полные законы по радио» и «миски и чашки наполняют историков обожанием». При сохранении этого высокого ритма и лирики, есть также чувство критики, скрытое за «передачей мысли через дисциплину» и «поминание тупыми устами», а изображение духовных врат будет продолжено в последней строке, чтобы обеспечить анти -Тезис.В описании вулкана Гринбергом есть обороты языка, но отсутствует этот скачок (отрицательная способность?), который подталкивает стихотворение к высокой идее.

Наконец-то возвращаемся к страннику. В Гринберге изображение используется как передышка от извержения вулкана в середине. Вместо этого Харт Крейн играет с более высокими идеями духовности и, заложив основу, может создать более глубокие связи с изображением статуи. «Мраморные тучи» и «лето и дым миновали» более нежны по своему лиризму, соединяясь в понижении тона с «глухими устами» и «духовными вратами» из предыдущей строфы, одновременно усиливая ощущение ухода от лак духовности.«Избранный герой» в данном случае принимает некий сверхчеловеческий оттенок, человека, настигающего духовные врата. У странника также много связей, возможно, он художник, который записывает последствия, как Озимандиас, или символ всего человечества. Связь с кривой прыгающего дельфина с повторением духовных врат в высшей степени лирична, образ, который нужно запомнить, и отличный способ закончить стихотворение, обыгрывая всю идею.

Таким образом, с точки зрения используемых титулов добавление «эмблем» обеспечивает более глубокий резонанс, подразумевая что-то о том, что побуждает людей к их поведению, и какой эта эмблема может быть в будущем.

Стихотворение Гринберга, как образное, довольно хорошо использует язык для наброска сцены, меняя его на взрывной перед тем, как уйти, и даже имеет немного более высокое представление о том, как все вращается среди таких неприятностей. Но стихотворение Крейна делает то же самое, хотя и включает в себя более высокие, несколько ницшеанские идеи, с более свежим уровнем образности, скачками идей (описательный вулкан заменен вулканом духовным) и лирической связностью. Когда вы ставите оба на место, качественные уровни четко разграничиваются, и один определенно на 90 575 объективно на 90 576 выше другого.Предположительно, есть обвинения в плагаризме в отношении версии Крейна, но когда вы посмотрите на сами слова, вы можете ясно увидеть, что здесь задействованы структуры более высокого уровня, помимо простой кражи слов.

Примечание: Судя по всему, «Поведение» — не единственное стихотворение, из которого заимствован Крейн. Средняя часть взята из «Бессмертия» Гринберга, что на самом деле еще больше показывает, как Крейн мог увидеть интуитивный скачок между этими двумя отдельными стихотворениями, одним в высшей степени образным, а другим в духе абстракции, и объединить их в нечто большее, чем сумма.Обратите внимание, что «Бессмертие» Гринберга также повторяет образ духовных врат, но Крейн смягчил его своим собственным образом дельфинов, а не просто оставил его как простое повторение.

Нравится:

Нравится Загрузка…

WKD (NEWSLETTER) .

.. World Kigo Database: Crane (tsuru) [ . ВЕРНУТЬСЯ НА ВЕРХ. ]
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: : 

Журавль (цуру)

***** Местонахождение: Япония, другие регионы
***** Сезон: Разное, см. ниже
***** Категория: Животные

*** ***************************
Объяснение

.. . . . Киго на зиму

журавль, цуру 鶴
Семья Грусов.

Капюшонный журавль, nabezuru 鍋鶴 Grus monachus
Белый журавль, маназуру 真鶴 Grus vipio

журавль с читающей головой, tanchoo 丹頂 Grus japonesis
журавль с черными крыльями, обыкновенный журавль tsuru, 5 鍋0黖, 5 черный kurozu 袖0黒鶴
Журавль-красавка, анэхазуру 姉羽鶴

Канадский журавль

Журавли начинают прилетать в Японию в октябре и остаются там на зиму.Весной они уезжают на Север.

Журавль — очень любимое животное в Японии.
Он приходит кормиться вдоль пляжей, и когда он зовет свою пару или своих птенцов, люди в древности чувствовали одиночество человека или одинокого путника, жаждущего компании.
Это символ долгой жизни на китайском и японском языке с древних времен. В статье о бамбуке как о киго мы рассмотрели
Бамбук, Журавль и Черепаха — группа Long Life.

Еще одно зимнее киго с вариациями это

журавли стоящие на морозе, итезуру 凍鶴
«морозный журавль» , цуру итсу 鶴凍
мороз для журавлей, шимо но цуру 霜の鶴
морозы в журавлях
shimoyo no tsuru 霜夜の鶴

Представьте себе холодную ночь, когда журавли стоят только на одной ноге, пытаясь согреться.Увидеть их можно в парках и на свободной природе. Они вызывают чувство жалости в душе человека.

В Древнем Китае журавль также был символом долгой жизни, а также символом отношений Отца и Сына согласно конфуцианской философии. Кроме того, журавль является символом мудрости. Когда умер высокопоставленный даосский священник, говорили, что он «превращается в журавля».

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :

Фрагмент роккиоку-иссё бёбу XVIII века из частной коллекции Гонолулу; перемонтирован Yasumi Restoration.

— Поделился Джон Костинер — Реставрация Ясуми —
Радости Японии, октябрь 2012 г.

::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ::::::::::::::::::::

Журавль в японской поэзии
Пола [тёси]

В классической японской придворной поэзии
образ журавля часто символизировал самого поэта.

Без этих знаний стихотворение может показаться просто красивым и трогательным объективным изображением природы.В руках одаренного поэта такие стихи могут вызывать воспоминания, и их приятно читать. Это неправильное восприятие японской придворной поэзии получило дальнейшее распространение на Западе из-за того, что эта часть поэзии ценит чистую объективность и лишена какого-либо символического значения.

Однако, зная символизм и исторический контекст стихотворения, читатель может получить глубокое обогащение за пределами поверхностной красоты стихотворения. Вот пример, основанный на исторических фактах:

Тейка (1162-1241) был одаренным поэтом японского двора и сыном влиятельного и одаренного Шуньдзэя (1114-1204.Тиека оказал глубокое и непреходящее влияние на поколения поэтов. Он был прирожденным поэтом с не по годам развитым талантом. Однако у него также был очень нестабильный характер. По сегодняшним меркам его, вероятно, описывают как страдающего «биполярным расстройством» или «маниакально-депрессивным расстройством». В результате он не всегда хорошо ладил с другими. Например, у него были крайне нестабильные отношения с императором Го-тоба. [Го-тоба санкционировал и руководил редактированием Имперской поэтической антологии « Синкокинсю » (Новый сборник древних и современных стихов)].

Он также организовал множество поэтических конкурсов. В результате часто неподобающего поведения Тиеки Го-тоба изгнал его из двора. Вот три связанных стихотворения: [Обратите внимание, что «место за облаками» относится к Императорскому дворцу] В первом Сюзэй пытается вмешаться от имени своего сына.

Второе стихотворение было написано Акахито, чтобы передать недовольство Го-тобы Тейкой. Сюзай снова отвечает.

Журавль, который плачет
когда он направляется к камышам
у Бухты Поэзии-
почему он не может вернуться
в то место за облаками
Шуньзей

В заливе Вака
когда начинается прилив
пока не исчезнут водоемы ,
направляясь к камышам, над головой пролетают
журавлей.
Yamabe Akahito

Год подошел к концу
, а тростниковый журавль
все еще блуждал по облачным тропам.
Теперь и весенние туманы
пусть преградят ему путь
Шунзей

В ответ отставной император Го-тоба [ему было около 18 лет, и он уже на пенсии!!!] простил Тейку, и он заставил ответить Фудзивару Саданагу. Последний писал:

Тростниковый журавль
частей Весенние туманы,
и теперь возвращается,
тучи, через которые он бродил
с сегодняшнего дня рассеялись.

Источники:
В ожидании ветра: тридцать шесть поэтов позднего средневековья Японии
Автор: Стивен Б. Картер [Columbia University Press: 1989] В ожидании ветра : Роберт Н. Хьюи [Harvard University Press: 2002]
Ссылка на книгу

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ::::::::::::::::::::::::::::::

В игре «Цветочный козырь» (ханафуда)

http://www .hana300.com/aafuda.html

Январь :
Сосна и Журавль, Мацу ни Цуру 松に鶴
Сосна (мацу) а киго
Подробнее о Журавле и Черепахе как благоприятных символах

2 30 Gre00
0 Gabi База данных World Kigo: Flower Trump Hanafuda

*****************************
Использование во всем мире

Бутан

. Черношейный журавль, Grus nigricollis  
Тибетский журавль, черношейный журавль 

::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ::::::::::::::::::

Германия

Kranich

Flucht des Kranichs, Haiku-Kunst
Haiku von Jochen Neuhaus
http://www. onlinekunst.de/neuhaus/kranich.html

xxxxxxxxxxxxxxxxxxx

Kranich также является логотипом Lufthansa!
http://konzern.lufthansa.com/en/html/ueber_uns/flotte/index.html

Вот история о Lufthansa и некоторых реальных живых кранах:
http://50.lufthansa.com/php/ ? geschichten_detail.php Ланг = еп & ID = 283

а вот веб-сайт на кранах и их защита в Германии:
http://www.kraniche.de/

Isabelle Prondzynski

xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx Индия

Индийская музыка и журавль
by Kala Ramesh

В музыке идеально стоять на ноте, не сбиваясь с тональности, чрезвычайно сложно, а потом дать ей жизнь — так, чтобы она стала поющей пульсирующей нотой, почти сродни достижению бога.

стоять журавлиным
на поющей ноте —
утренний концерт

:::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::

Уганда

Хохлатый журавль — национальная птица Уганды
и самая великолепная птица, которую я когда-либо видел. Он обитает и в Кении, но далеко не в Найроби. Мое самое яркое воспоминание о хохлатом журавле — это приземление в крошечном аэропорту на острове Манда, недалеко от острова Ламу на побережье Индийского океана.Когда наш маленький 6-местный автомобиль приготовился коснуться земли, журавль грациозно отъехал в сторону, оставив нам на некоторое время взлетно-посадочную полосу.

Хорошие веб-сайты:
http://www.ugandamission.net/aboutug/graphics/symbols.html

, где поясняется флаг и герб Уганды с изображением журавля.
http://www.uweczoo.org/crested_crane.html

пояснения, предыстория, фото
http://www.trekearth.com/gallery/Africa/Uganda/photo98012.htm

фото крупным планом
http: //www.timetableimages.com/ttimages/qu.htm

Uganda Airways также использует журавля в качестве своего символа.

Isabelle Prondzynski

**********************************
Вещи, найденные в пути

1000 Сложенные бумажные журавлики , сенбазуру 千羽鶴
World Kigo Database : День Хиросимы

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::

. мацукувадзуру 松くわえ鶴 журавль, держащий сосновую ветку.
благоприятное украшение

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ::::

. цурушибина つるし雛 / 吊るし雛 маленькие подвесные куклы хина.

Добавлено с пожеланием долгой жизни девушке.
Как журавлик из сложенной бумаги, здесь тоже можно сложить свое желание и надеяться на исполнение.

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :

Мужчины, изображающие птиц
Утагава Тойокуни гравюры укиё-э

Мибури-Э 身振絵
http://pinktentacle.com/2008/05/старые-отпечатки-мужчин-позирующих-как-птиц-1809/

::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::

Наша способность воспринимать качество в природе начинается, как и в искусстве, с красивого.
Он расширяется через последовательные стадии прекрасного до значений, еще не охваченных языком.
Качество журавлей заключается, я думаю, в этой высшей гамме, еще недоступной словам.

Альдо Леопольд
Альманах округа Сэнд, 1949

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::

.- Шесть райских птиц — 浄土の鳥 — .

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :

Японские названия птиц, английские и ромадзи
http://egkaz.sakura.ne.jp/torinowamei_gaijinyou.html

******************* **********
ХАЙКУ

五月雨に鶴の足短くなれり 
самидаре ни цуру но аси мидзикаку наэри

в ранний летний дождь 5

5 ноги журавлей стали короче

5 90

из-за дождей дождь дождей
ноги кранов (стоя в затопленных полях)
кажутся короткими

Matsuo Basho


7 Вы также найдете эти переводы:

ноги крана
стал короче
в весенний дождь.

http://www.augustpoetry.org/poets/Basho.htm

in the seasonal rain
a crane’s legs
have become short

tr.  kysamayu

In this season’s rain
the crane’s long leg
have suddenly been shortened

tr.  Dinh_Tran_Phuong

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::

ひょりひょりと磯田の鶴も日永哉
hyoro-hyoro to iso ta no tsuru mo hi naga kana

tottering in the seaside
rice field…для крана тоже
день длинный!

Issa

Haiga Накамура Сакуо
http://sakuo3903.blogspot.com/2005/07/go-slowly.html

:::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::

канадские журавли
крылья касаются облаков
сформированы ветром

журавль садится
на свою отражение
ближе к осеннему дню

Анна Холли
Цитата из: White Crow Haiku
http://www. ahapoetry.com/wtcrowbk.htm

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ::::::::

нефритовый журавль
в сувенирном шкафу
тень самого себя

Дорис Кассон
WHCmultimedia

::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::

cocor japonez-
in pasi de dans porneste
spre Santuar

Японский кран,
начало танцевальных шагов
в святилище

alex serban
Румыния, май 2010

******************************* *
Родственные слова

***** первый кран 初鶴 (はつづる) хацузуру
….. hatsutazu 初田鶴(はつたづ)hatsutazu
kigo for the new year

***** Cranes going back, hikizuru 引鶴
kigo for Spring


«crane leaving», tsuru saru 鶴去る
«crane going home», kaeru tsuru 帰る鶴
….. tsuru kaeru 鶴帰る

cranes staying behing, nokoru tsuru 残る鶴

There is even a haiku group called Hikizuru.

http://www.k3.dion.ne.jp/~haiku/hikizuru/

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::

***** cranes coming, tsuru kitaru
鶴来る (つるきたる)

kigo for late autumn

migrating cranes, tsuru wataru 鶴渡る(つるわたる)
….. watarizuru 渡り鶴(わたりづる)
….. tazu wataru 田鶴渡る(たづわたる)

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::

Three memorial days for poets with strong relations to the crane and took a nickname from the crane.

***** Fukaku-ki 風鶴忌(ふうかくき)
memorial day for Ishida Hakyoo
石田波郷(いしだ はきょう、1913年3月18日 — 1969年11月21日)
(crane in the wind)
kigo for early winter

***** itezuru ki 凍鶴忌(いてづるき)
memorial day for Hino Soojoo
(crane in the cold)
….. kakuruiki 鶴唳忌(かくるいき)
(voice of the crane)
. …. tookaku ki 東鶴忌(とうかくき)
(crane of the East)
日野草城(ひの そうじょう、1901年(明治34年)7月18日 — 1956年(昭和31年)1月29日)
kigo for late winter

***** Saikaku ki 西鶴忌 (さいかくき) memorial day for
SAIKAKU,
Ibara Saikaku, Ihara Saikaku 井原 西鶴 1642–1693
(crane of the West)
kigo for mid-autumn

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: 


source : facebook — made in Matsue

Arawai Shrine (阿羅波比神社), Matsue

::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: 

[ .НАЗАД в DARUMA MUSEUM TOP . ]
[ . НАЗАД в МИРКИГО. ВЕРХНЯЯ . ]

:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: :::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::: ::::

.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

2019 © Все права защищены. Карта сайта